— Куда мы едем? — спросила она.
— Ко мне домой, — спокойно ответил он. — Пока я не выясню, в чем тут дело, я не могу доверять ни одному отелю.
— А вы уверены, что у вас я буду в безопасности?
— Конечно. Мой дом находится вне зоны действия радара, а для тех, кто ловит его своими радарами, контролировать его запрещено, и они это знают.
— Что значит запрещено?
Он ответил ей после короткого раздумья:
— Видите ли, единственные, кто может знать, чем я действительно занимаюсь, — это агенты других разведок. А между правительствами существует договоренность о так называемой «красной линии». Она очень четко определена. Вы не имеете права пересечь ее, не рискуя вызвать серьезные последствия. Разрешение на это могут выдать только очень высокие инстанции, а сейчас не тот случай. — Он помолчал, затем добавил: — Там вы будете в полной безопасности. Да им сейчас и не до вас. Их интересовала ваша матушка и ее квартира. К тому же они, вполне возможно, вчера не разглядели вас, так что могут и не знать, что вы стали свидетельницей похищения, но я считаю необходимым на всякий случай принять меры предосторожности. Если у них имеются в полиции свои люди, а скорее всего так и есть, они непременно про вас узнают. Поэтому я и предпочитаю упрятать вас подальше, пока все не выясню. Да и вам нужно как следует отдохнуть. Тем временем я съезжу на работу, поговорю с нашими людьми, а там уж мы выработаем план действий.
Миа, слишком утомленная и подавленная, чтобы приставать к нему с дальнейшими расспросами, только кивнула и уставилась на дорогу.
Они хранили молчание до конца поездки. Корбену явно было о чем подумать, а у Миа не нашлось сил даже говорить, во всяком случае, сейчас. Ей необходимо было прийти в себя после ошеломительной череды событий, а на это требовалось время.
Фарух терпеливо ждал, прячась в тени у Пост-Холла. Перед ним по подъездной дорожке бесконечно сновали взад и вперед студенты и преподаватели. Дорожка вела к зданию времен турецкого владычества, где размещался археологический факультет.
Он ждал, прислонившись к одной из машин, у которых имелся пропуск на въезд на территорию университетского городка, от палящего солнца его защищали толстые кипарисы с густой зеленью. Земля вокруг была усыпана множеством окурков. Он торчал здесь уже несколько часов, и в животе у него все громче урчало от голода.
Он прочел в утренних газетах сообщение о похищении Эвелин, потому пробирался к зданию с огромной осторожностью. К его удивлению, вокруг все было почти так же тихо и спокойно, как и накануне, когда он заходил сюда в поисках Эвелин. В газетах ее имя не упоминалось, что могло объясняться отсутствием репортеров и камер телевидения, но не дополнительной охраны — во всяком случае, Фарух не заметил ни одного копа. Хотя он видел, как в здание факультета вошли двое детективов «фухуд», которые покинули его примерно через час, сам он не решался зайти и найти на факультете помощника преподавателя Рамеза. Он предпочел ждать на улице, где мог видеть входящих и вовремя избежать опасности.
Около двенадцати его терпение было вознаграждено — наконец во двор вышел коллега Эвелин, невысокий худощавый юноша.
Фарух внимательно огляделся и, не заметив ничего подозрительного, вышел из своего укрытия и направился к нему навстречу.
Находившийся за четыре квартала от университета, Омар захлопнул крышку мобильника и посмотрел вперед через лобовое стекло «мерседеса». Как ни странно, но движение на улице Блисс нормализовалось. Обычно езда по этой улице с оставшимися от трамвайных рельсов выбоинами превращалась в какой-то кошмар. Улица тянулась на две мили и огибала весь университетский городок, окруженный стеной, в котором было всего двое ворот. По другую сторону улицы располагались одна задругой популярные закусочные, кондитерские и кафе, чьи посетители с возмутительной небрежностью ставили свои машины в два-три ряда у тротуара — обычное дело для Бейрута — постоянно вызывая заторы и скандалы.
Но сегодня подобная кутерьма пошла бы на пользу Омару как прикрытие для короткой беседы, ради которой он и прибыл сюда.
Настроение у Омара было ниже среднего. Ему помешали спокойно обыскать квартиру Эвелин, в завязавшейся перестрелке он потерял одного своего человека, но больше всего его беспокоило недовольство хакима.