Пегги вошла и небрежно коснулась его губ своими.
— Устал? — спросила она.
— Есть немного, — ответил Ларри и начал рассказывать ей, но тут что-то обвилось вокруг его ног. Это был робот-уборщик, который тихонько подкрался к ним и принялся пылесосить их с Пегги. Он пнул его, но тот увернулся и убежал. Было слышно, как он на кухне забрался в духовку.
Пегги поморщилась в раздражении.
— Нет, тебе и в самом деле надо что-то с этим сделать. Он все время вертится под ногами, когда я занимаюсь обедом.
Не так он планировал этот разговор, но сойдет и такое начало.
— Это идет вторым пунктом в моем списке. Первым делом — термостаты.
— Но ведь после того случая все было в порядке. Они все еще беспокоят тебя?
— Я думаю об этом время от времени. После термостатов — уборщик, а после этого я подумываю о хорошем закупщике и шеф-поваре или, быть может, косметический аппарат в ванную, если, конечно, ты не предпочитаешь портативную модель.
Она нахмурилась.
— А ты не слишком размахнулся? Все эти вещи дорогие.
— Были бы, если б я оставался в ЖилСнабе.
Глаза Пегги удивленно расширились.
— Не может быть.
— Может, дорогая, — улыбнулся Ларри. — Им нужны были люди в Техническом, а в ЖилСнабе сейчас некоторый спад, поэтому они разрешили перевод. Сегодня я был приведен к присяге. Это была замечательно простая церемония, которая началась так: «Я не стремлюсь ни к самой высокой, ни к самой низкой должности в Генеральном Техническом Снабжении, но приму то, что гарантируют мои способности и обстоятельства. Все мы, собравшиеся здесь, и свидетели, и присягающий, преданные служащие своего Генерального, и служим ему верой и правдой».
На секунду у Ларри перехватило дыхание, потом он продолжил:
— Потом я сказал: «Да, пока смерть не разлучит нас» и был принят с повышением. Это было впечатляюще.
— Все церемонии похожи, — заметила Пегги.
— В ЖилСнабе такого не было.
— Было, ты просто забыл. У ТехСнаба не такой уж высокий статус.
— А я думаю, довольно высокий. — Мало кто имеет дома, но всем нужна бытовая техника. Кроме того, я получил повышение. Полступени.
— Они могли понизить тебя.
— Но не понизили же.
— Надеюсь, все будет хорошо, — вздохнула Пегги. — Нам придется отказаться от дома?
— Мы уже достаточно заплатили, поэтому оставшаяся часть была перенаправлена на ТехСнаб. Я выяснил этот вопрос, прежде чем подать прошение о переводе.
— Если ты доволен, то и я тоже.
— Не сомневался, что ты обрадуешься. Вечером празднуем?
— Как-нибудь в другой раз. Что-то мне не весело.
Так началась его работа в ТехСнабе. Термостаты заменили, и температура теперь всегда держалась на одном уровне. Вскоре стало возможным взять нового робота-уборщика, и он оказался расторопным. Возможно, даже слишком. Со стен начал исчезать цвет, а некоторые секции пола разболтались от сверхмощного всасывания. Это требовало время от времени значительных затрат на починку, но в целом уборщик был хороший. Он никогда не залезал в духовку, и его не приходилось пинать. Ларри с нетерпением предвкушал множество других вещей, о которых он всегда мечтал.
Но новый Генеральный оказался не таким, как его прежний. Были там кое-какие недочеты, которые Жилищный не потерпел бы. К примеру, все большие машины упаковывались в ящики сразу же после их изготовления. Но многие из них продавались в радиусе нескольких миль от завода. Было бы дешевле доставлять эти машины неупакованными.
В пользу ТехСнаба следовало сказать, что они обходились малыми средствами, и однако никто не ждал свой заказ дольше десяти минут. Разумеется, ТехСнаб имел более предсказуемый рынок, чем дома, квартиры и отели, и обширный опыт помогал им устанавливать квоты таким образом, чтобы их предложение никогда не превышало спроса и не отставало от него. ТС был не плох во всех отношениях, и Ларри мог бы согласиться, что их достоинства вполне покрывают недостатки, если б не одно «но»: они не использовали способности Ларри Мосса в полную силу. Не осознавали, насколько хорош он был в ЖилСнабе и что мог бы сделать для них — если б ему позволили.
И еще одно, что он не вполне одобрял: часы. Работал он не дольше, чем в ЖС, но время его распределялось неравномерно. В некоторые дни он работал сверхурочно, когда на какие-нибудь пять-десять минут, а когда и на несколько часов. В другие дни его отправляли домой рано. Каждую неделю общее количество выходило одинаковым. Но это нарушало его личные планы, и не хотелось думать, что так будет всегда. Он не желал приспосабливаться, но помимо воли постепенно привык к такому обращению.