Он пришел к ней, надеясь, что не увидит ее, и желание его сбылось. Дома никого не было. Дверь была заперта, но, несмотря на крепость запора, механизм оказался довольно простым. Ларри имел кое-какие навыки механика, да к тому же хороший дешифратор, выпускаемый ТехСнабом, и без особых затруднений проник в квартиру. Он рисковал быть пойманным — уж они-то с толстяком знали, насколько сильно — но награда была такой, что Мосс не думал об опасности. Он обыскал квартиру быстро, но тщательно.
И ничегошеньки не нашел.
Одежда, еда, мебель, бытовая техника — ничто из этого не давало ему ключа. Ни Джули, ни ее дядя ни разу не говорили, где работают. Он спрашивал их напрямую и делал намеки, но они намеками пренебрегали, а от вопросов уклонялись, поэтому он не знал, а ему так важно было узнать.
Он решительно поискал во второй раз и, наконец, во встроенном в стену письменном столе наткнулся на стопку фотоснимков Джули. На большинстве из них она была в крошечном бикини, едва прикрывающем ее пышные формы, но как ни хороша была женщина, не это заинтриговало его. Он рассматривал фон, на котором были сделаны снимки.
Позади нее на фотографиях был старомодный дом, а в глубине какое-то грубо сколоченное строение, и повсюду вокруг странная растительность, какой он никогда не видел. На другом снимке Джули стояла рядом с какой-то огромной громоздкой машиной, о назначении которой Ларри не смог догадаться. На еще одном фото она кормила животных. Живых животных. Они были не в зоопарке и не в механическом реконструкционном парке.
Он переснял фотографии своей миникамерой, вернул туда, где нашел и покинул квартиру незамеченным.
Через три дня он понял, наконец, что видел, но ему потребовались многочасовые поиски по вечерам после работы, чтобы найти нужную информацию. В течение этого времени их с Пегги отношения оставались натянутыми. Они по-прежнему не разговаривали, и этой безмолвной ссоре, казалось, не будет конца. У него не было возможности обсудить с ней то, что он запланировал, но большого значения это не имело. Как только он узнает, что надо сделать, то тут же приступит к исполнению своего замысла. А с Пегги не особенно поговоришь, если только речь не о развлечениях.
Он разработал план, тщательно выверил со всех углов зрения, изучил во всех деталях, а затем подал специальную заявку на перевод в Генеральный СельхозСнаб.
И был привлечен к суду. Самому настоящему, официальному, обстоятельному суду.
Суд был коротким и ужасным.
Он сам выступал свидетелем своей защиты, что, вероятно, было его самой большой ошибкой. Работа на заводе закончилась в тот день рано, либо же члены жюри взяли сверхурочные. Это был день уменьшенной нормы и, ускорив производственные линии, они смогли выполнить норму в полном объеме и все равно уйти на полчаса раньше.
— Вы клянетесь говорить правду и ничего, кроме правды? — рявкнул бейлиф. Он работал за пультом управления рядом с рабочим местом Ларри.
— Всеми Генеральными, — ответил Ларри. Он пребывал в замешательстве. Телекамеры были размещены стратегически, и многие из них направлены на него. Он совсем не ожидал, что его будут судить и, конечно же, не думал, что это будет сделано так показательно.
Судья, в обычное время заместитель управляющего заводом, откинулся на спинку стула.
— Вы подали заявление о переводе в Генеральный СельхозСнаб.
— Да, сэр. Специальное заявление.
— Это не в вашу пользу. Вы говорите, по существу, что мы должны рассмотреть заявление, невзирая на то, удобно это для нас или нет. Может, мы не желаем отпускать вас.
— Я не хотел, чтоб это выглядело как неуважение к ТехСнабу.
— Нам решать, как это выглядит. — Судья через силу улыбнулся. — Кстати, Генеральному ТехСнабу.
— Генеральному ТехСнабу.
— Так-то лучше, — буркнул судья. — Вы в курсе, что Генеральный СельхозСнаб не полностью Генеральный?
— Да. Он подчиняется Генеральному ПродСнабу.
— И все равно хотите перевестись? На более низкую должность?
— Да.
— Но это же бессмысленно. Генеральный Сельхоз-Снаб находится в упадке. Каждый год доступные земли сокращаются, и он производит все меньше.
— Именно так говорится в отчете Геренального Фин-снаба.
— Этим вы подразумеваете, что либо не верите отчетам Генерального ФинСнаба, либо имеются какие-то иные факторы, которые вы не открыли суду. Каковы ваши причины для перевода?
Ларри не мог ему сказать. Он узнал, основательно покопавшись в исторических записях, что дом, на фоне которого была снята Джули, фермерский дом. Животные, которые она кормит — коровы или какой-то другой домашний скот, а растительность — не что иное как товарная сельхозкультура.