– Ненастоящее? Хорошо, я отпущу тебя, София, пока. Решу некоторые вопросы. Как только вернусь, мы поговорим. Поговорим о моих мотивах, и о том, кто всё-таки постоянно решает всё закончить.
Вкрадчиво произнес мужчина прежде чем исчезнуть в стрекочущем магией портале, Белавина до боли закусила щеку, сдерживая остроту в носу, что обычно предвещала проливные слезы. Ноги не выдержали собственного веса, подкосились, и адептка скатилась по стене, разглаживая в руках измятую от волнения пижаму Линн. “Все правильно, правильно”, убеждала она себя. А в мрачной тишине академического коридора нервные всхлипы звучали оглушающе громкими, но ей все же удалось не разрыдаться по-девчоночьи.
– Доброй полуночи, адептка Белавина, – знакомый тщательно подобранный, но все же механический голос словно выстрел разрезал плотную сумрачную обстановку. Фарфоровое лицо, искусственные глаза, голем слишком резко склонила голову к плечу застеленному атласом длинного бордового платья. Кукольные глаза отнюдь не отражали сочувствия, которое Матильда – марионетка Марты Витковой – пыталась повторить, наученная своим изготовителем. – Всё хорошо? Мне показалось, вам нужна была помощь.
17
Известие, что ректор снова покинул территорию Академии, разнеслось по корпусам вместе со студентами, заполонившими учебные классы после очередного собрания в Амфитеатре. Если раньше во время затяжных ректорских командировок адепты чувствовали себя свободнее, то на этот раз всё было иначе. Декан Ромеро вместе с представителями полицейского управления объявила о возобновлении занятий и введении комендантского часа до новых распоряжений главы Сертона – теперь являться в общежития нужно было не позднее трех часов до полуночи, а для каждого посещения города получать письменное разрешение от дежурного преподавателя. По рядам адептов прошелся неодобрительный ропот, когда-то тихое, безопасное захолустье Тривэйла превратилось в настоящий преступный центр Убежища. Но все же геройствовать на фоне участившихся нападений культистов мало кому хотелось, к тому же возмущения молодежи поумерили свежие новости из Ведена. Газетный выпуск будоражил статьей на первой полосе: “На маршала Тривэйла совершено нападение в самом центре столицы, взрыв повредил три этажа ресторации “Солнечный ветер”, Делмар Рид погружен в восстановительный сон, медмаги не дают никаких гарантий”.
Соня осмотрелась, сворачивая “Вестника Тривэйла” вчетверо и закладывая газету под пару учебников, оставленных кем-то на лавке в академическом сквере. Подобное отношение к казенным фолиантам наверняка бы заставило Лорана понервничать, но обычно в таких ситуациях колдун-оборотень сразу начинал рычать, чем отчасти выдавал свою немного проклятую суть. Бруно явно спешил, когда она его заметила, вновь не до конца застегнул форменную рубашку, впрочем эта легкая небрежность ему даже шла.
– Ришар будет вести лекции Форци, пока из столицы не пришлют нового “преподавателя”, – произнес Этан таким тоном, будто вместо преподавателя имел в виду надзирателя как минимум. Староста рухнул на лавку с тяжелым вздохом и одним движением зачесал вздыбившиеся медные пряди назад, позволяя чуть влажным волосам улечься волнами. – Комитет науки слишком заинтересован в том, что у нас здесь происходит.
Над их головами зашумела крона раскидистой ивы – длинные ветви пологом скрывали небольшой участок цветущего газона, пряча студентов в тени от случайных зрителей. Адептка невольно засмотрелась на противоположную сторону сквера, оградительные ленты полиции уже убрали, но северный полигон на время расследования все равно закрыли – чародеи управления пытались найти входные портальные линии, чтобы отследить, откуда еретиками был настроен переносной коридор; место обнаружения тела за северными вратами затянули магическими мнемосхемами, и те, несмотря на очевидные следы стирающего колдовства, видимо, нашли какие-то отпечатки. По крайней мере, если официальное заявление полиции имело что-то общее с реальностью.
– Я видела уже три прошения о переводе в столичный университет, – объявила Соня, когда шумное дыхание Гаэтано затихло. Он так торопился принять душ после занятий в тренировочном зале, что даже забыл надеть подаренные ею магические часы, без которых не выходил из общежития, и теперь неловко потирал непривычно свободное запястье. – Но мистрессы нет в Академии, как и ректора. А нашему декану такое не подписать.