– Голосую за второй вариант, – вмешался вдруг такой знакомый теплый голос. Белавина вздрогнула, выглянув из-за плеча. Гаэтано спокойно смотрел на нее и оторвался от шкафа, на который небрежно опирался плечом, лишь чтобы приблизиться к ней на расстояние вытянутой руки. – Ну тот вариант с переплавкой плетения… И несмотря на то, что это артефакт Основательницы, которая явно не жалела на него денег, при должном могуществе подобное возможно.
Замир угрюмо следил за чародеями, пока те молчаливо переглядывались, а после похоже окончательно вышел из себя.
– Так… У вас тут клуб фанатов той дамы, которую мне нельзя называть? Мне эта история с… ней совсем ни к чему, оставьте себе для развлечения все эти штучки, поэтому… я сваливаю, счастливо оставаться!
Он ушел тихо под шорох ткани своих пестрых шаровар, а Соня так и не оторвала от Бруно считывающего взгляда. Его рубиновые волосы были собраны, на челюсти виднелась двухдневная небритость, их последний разговор отразился на узнаваемых чертах: губы казались сжатыми слишком плотно, а глаза потеряли задорный блеск. Этан мягко накрыл ладонью побелевшие от усилий девичьи пальцы, и Белавина с трудом сообразила, что все еще сжимает край книжной полки. Инстинктивно она уже была готова по привычке отдернуть руку, но староста перевернул ее ладонь и накрыл ее светло-бежевым конвертом:
– Вот, прислали мне, ты ведь отправляла с моего…
– Да. Я помню, Гаэтано, спасибо большое, – тихо ответила Соня и перевернула конверт, рассматривая такой знакомый и родной почерк, указывающий адресата. Ответное письмо из дома. Как она могла о нем забыть?
Спустя невероятно долгую пару секунд парень сдержанно кивнул и развернулся, но Белавина спохватилась и успела его удержать.
– Этан… стой, – сжимая пальцами ткань форменного кителя, пробормотала она. – Прости, я... Я расскажу тебе все, обещаю. На Либероне, хорошо? Мне нужно будет сходить в городской архив, а после будем гоняться за столбами, пить и бедокурить, всё – что захочешь…
В какое-то мимолетное мгновение она уловила в его взгляде блеск двусмысленности, порожденную ее легкой фразой, раньше Гаэтано не упускал возможности тепло подшучивать над ней, не стесняясь пошлостей, однако на этот раз Бруно ответил совсем не так, как адептка ожидала:
– Да что здесь рассказывать, Соф, все и так понятно, – произнес он и невесело улыбнулся. – А на Либероне… я тебе обещаю, будем гоняться за столбами, пить, бедокурить и всё, что захочешь ты. Спокойной ночи.
Его по-музыкальному длинные пальцы снова накрыли ее мягкую ладонь, и Белавина подчинилась, выпуская из хватки плотную форменную ткань. Этан отпустил ее руку и ушел: молча, не оборачиваясь. Лгать самой себе было бы бессмысленно, в тот момент она действительно думала, что друг останется с ней этим вечером: поможет вернуть книги на места, а затем проводит до общежития, чтобы снова переброситься парой колких фраз с комендантом. Так было всегда, с момента, когда они познакомились, столкнувшись в потоковой аудитории первого курса. Она тогда едва-едва пришла в себя после восстановительной комы и пыталась влиться в сумасшедший прозелитский ритм, а Гаэтано Бруно – уже тогда привлекающий немало внимания – существовал в таком ритме как рыба в воде. С тех самых пор он был рядом, а теперь Бруно просто ушел, и она не стала мучать себя дальше бестолковыми поисками, покидая библиотеку почти вслед за ним.
Это был странный вечер. Тяжелый и вязкий, совсем не желающий ее отпускать. Соня ворочалась в кровати в темной комнате общежития уже битый час, но никак не могла поймать ни мгновения умиротворяющего покоя: мысли сбивали, одна за другой оплетая уставшее сознание. В чем такая ценность наследницы теперь? Было бы глупо полагать, что она способна сместить фигуры на политической доске, Капитул уже давно не принадлежал Основателям, как и весь созданный ими мир. Если проректор Виткова в силу затмевающего рассудок тщеславия могла на что-то рассчитывать, то зачем Роза Штейн ректору? Не давала покоя и Линн с ее проклятием и связью с Ковеном, проще всего было сообщить обо всем Офелии или мастеру, но что дальше? Кэтлин вполне способны не допустить до инициации за подобное укрывательство…