– Говорить, что между нами нет тех отношений, на которые я рассчитываю с тобой, бесполезно, не так ли? – произнес он негромко и согнул правую руку в локте, опираясь в кровать над головой Сони уже предплечьем. Стальные глаза стали еще ближе, а бархатистый голос устало шептал на ухо, окутывая дыханием висок. – Почему у нас с тобой каждый раз возникают какие-то сложности? Почему мы просто не можем перейти, наконец, эту грань?
– Сложности? Я же даже не… – пропыхтела она что-то себе под нос, игнорируя рассыпавшиеся бисером мурашки, укрывшие голые плечи, а Тиссен лишь вопросительно выгнул бровь. – Вы могли просто сказать что-то из разряда: между нами все кончено, или… тебе показалось, Соня, забудь.
– К чему эта успокаивающая ложь, – все также шептал мужчина. – Лгать тебе я не собираюсь. Да, она была моей любовницей. Но я с ней не виделся уже больше полугода и не намерен возобновлять наши встречи.
– И что изменилось, господин Тиссен?
– Ты стала ближе, – прямо ответил он. – И мне все чаще становится плевать. На еретиков, на Капитул и даже на академию. Единственное, чего хочется всегда, это видеть тебя рядом. Каждый вечер каждого дня. Как в те недели, когда ты приходила ко мне после отбоя. Когда я видел, как меняются твои глаза, когда ты расстроена, воодушевлена или утомлена работой. Я хочу видеть эти глаза постоянно. Вот что изменилось.
София до боли прикусила губу, в ее вопросе звучала претензия, и на эту претензию он отвечал признанием. Признанием, от которого начинали не только дрожать колени, но и замирать и без того не здоровое сердце. Мастер прижимался к ней с чуткостью, которой Белавина не замечала раньше, он всегда казался ей могучим, несокрушимым; колдуном, не совершающим ошибок, не знающим страха. А теперь… Алард Тиссен предстал вдруг человеком, простым человеком, на плечах которого оказалась слишком тяжелая ноша.
– Когда я приходила к вам тот месяц, вы спрашивали только о Розе… ничего подобного не… мне казалось, я больше вас не… Вы даже смотрели на меня равнодушно!
– А ты хотела, чтобы я набросился на тебя и начал зубами срывать форму? – на мужских губах растянулась горькая ухмылка, висок накрыл мимолетный поцелуй, и бархатистый голос продолжил. – Учту на будущее Ваши предпочтения, адептка Белавина. Я перегнул в тот первый раз и после, когда заявился к тебе после побега Розы и начал что-то требовать. Впредь не хотелось, чтобы ты считала меня озабоченным мерзавцем. Решил, что выставив границы будет проще завоевать твое доверие. Нужно было время, чтобы ты привыкла ко мне, расслабилась и сделала шаг навстречу, как в тот раз, когда сказала, что хочешь меня.
– Я такого не говорила! – кровь прилила к ее лицу, в ушах загудело давление.
– Да? – выдохнул колдун жарко. – Уверена? И ты не хочешь меня… внутри?
Его смеющиеся глаза блеснули озорством, тогда как сплетенное из мышц тело прижалось плотнее, а бедра развели ее послушные ноги в стороны. Он помнил те ее слова, сказанные в порыве обжигающей страсти, когда она сидела на краю его стола, а его пальцы разводили влажные стенки… Соню грела мысль о том, что далеко не каждый видел, как один из самых могущественных колдунов Убежища смеется, но еще сильнее грело его присутствие. Она чувствовала его возбуждение сквозь одеяло и впервые ей не хотелось сбежать. Да и куда бежать? Сколько можно бегать?
– Вы… страшный манипулятор, – призналась она, тайком выпутывая из-под цепкого одеяла ногу, и обвила ею сильное бедро. Мужчина издал грудной звук, его ладонь спустилась по талии ниже, скользнула по обнаженной коже, сомкнулась на мягком бедре, поднимая его выше, забрасывая на себя плотнее. Так, что его пах оказался еще ближе к ее промежности, куда все с большей интенсивностью прибивало волнами будоражащее предвкушение.
– М… Возможно, но все это только потому что… я просто боюсь.
Отвлеченно ответил ректор, однако она прекрасно видела, как он сосредоточенно следит за собственными действиями. Сухие, прохладные пальцы крепко сжали податливую ногу в чувствительном месте под коленом, там, где кожа тоньше всего, а после скользнули по задней поверхности бедра выше. Соня жалобно выдохнула, едва капитулировал край ее сорочки. Кончики уверенных пальцев нашли ложбинку под ягодицей, мягко провели по ней, обнаруживая хлопковый край белья.