– Ничего, она из старого мира, родственников в Убежище нет, – шепнула побледневшая София и едва сдержала дрожь, когда тяжелая фигура приблизилась еще на шаг, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. Маг нахмурился сильнее и опасно прищурился, ей показалось, или он даже слегка склонился к ней, вынуждая чуть ли не перегнуться через впивающуюся в поясницу спинку резного кресла.
– Хорошо, что повторять вопросы не нужно. Навязать пару мыслей не тоже самое, что забраться в хранилище воспоминаний, будет больно, так что давайте начистоту, – произнес Тиссен угрожающе мягко, не отрывая пронизывающего насквозь взгляда от собеседницы. – Кто надоумил тащить прозелитку в “Пьяную ведьму”?
– Никто, я сама ее повела, решила, что ей не повредит познакомиться с остальными в более неформальной обстановке, – пробормотала все также тихо адептка, холодея на миг, а после чуть ли не вспыхивая до кончиков ушей от того, как тесно приблизился к ней ректор, накрывая рукой ее лежащую на деревянном ободе мебели ладонь. Она ухватилась за кресло, чтобы не снести его пятясь, а теперь оказалась в ловушке.
– Кто знал, что вы ведете Розу Штейн в “Эстреллу-Бланку”? – Белавина судорожно втянула в себя воздух, когда мужчина склонился к ее уху, окутывая бархатистым голосом заострившийся от близости слух. Открытой кожи на шее коснулось его жаркое дыхание, и ошеломленная реакцией собственного тела Соня рванулась в сторону, но хватка колдуна оказалась сильнее, так что она лишь неловко толкнулась к Тиссену бедрами и тут же отпрянула, прочувствовав за мгновения, насколько твердым оказалось его тело.
– Никто, – сумела выдавить из себя девушка, еле вороча пересохшими, побледневшими губами. Теперь ректор не буравил ее взглядом, он лишь молча и как-то прерывисто дышал в паре сантиметров от изгиба ее шеи, от участка, не скрытого воротником плотно застегнутой рубашки. И Соне было еще страшнее, страшнее от того, как остро она чувствовала сжавшийся внизу живота ком возбуждения. Сухая, жилистая рука вдруг поднялась по девичьему запястью, поглаживая тонкую кожу под связным браслетом.
– Следите, чтобы прозелит Штейн не переступала и дюйма за пределы территории Академии, – неожиданно охрипший голос Тиссена над ухом Белавиной заставил ее вздохнуть еще глубже, отчего грудью она скользнула по шелковой ткани его торса, настолько близко ректор оказался рядом. Между ними было много слоев ткани, но в какой-то момент София всерьез ощутила себя голой.
– Мастер… – лишь успела повторить она, как жесткие бедра мужчины вдруг вдавили ее в корпус стоявшей позади мебели, выбивая остатки воздуха из легких, а вторая рука седовласого мага скользнула по талии, не позволяя отстраниться. И тогда адептка прочувствовала все: характерную твердость в паху, обжигающую несмотря на преграды, сумасшедшую силу, с которой он сжимал ее в плену своих рук, и глубину собственного падения. – Что вы делаете…
– Теряю голову, – снова прохрипел ректор и моментально отпрянул от ее тела, в несколько шагов пересекая расстояние от пресловутых кресел до своего стола. – Произошедшее не должно покинуть эти стены, разговор уж тем более. Вы ведь заинтересованы остаться в Академии? Со Штейн не спускать глаз, следить за каждым передвижением, контролировать общение, в город без разрешения куратора Грир не возить. Теперь можете идти, адептка Белавина.
Пытаясь выровнять сбившееся дыхание, Соня не отводила взгляда от широкой ректорской спины, он не повернулся к ней ни когда отдавал приказы, ни когда она еле переставляя ноги добралась до двери и дернула за ручку. Замок не поддался, а Белавина промолчала то ли от шока, то ли от неспособности связно мыслить. Спустя показавшиеся вечностью секунды раздался механический щелчок, и адептка мгновенно вырвалась из кабинета, без слов проносясь мимо секретаря.
– Соф! Что случилось? – она едва ли не сорвалась на бег, когда в коридоре ее вдруг перехватил Бруно. Староста курса выглядел перепуганным, его медные волосы, наспех собранные в низкий хвост, почему-то расплывались в глазах девушки. – Дознаватель ушел уже с четверть часа назад, на тебе лица нет! Он что там с тобой делал? Ты в порядке?