– Вздор! Брок – жалкий беглец и никто иной, и вы должны это усвоить. Очевидно, что коренному населению Убежища прекрасно известно о предательстве Брока, так что вопросов о вашем происхождении быть не может! Извольте представиться, юная леди! – почти прокричал взвинченный делегат, капризно стуча тростью о пол, и уставившись на ничуть не изменившуюся в лице Марию, покраснел как рак, едва она назвала свое имя.
– Этель Мария Брок, профессор, – повисшая в кабинете тишина свалилась на плечи студентов титаническим грузом, прозелитка молча опустилась на свое место под необъяснимым взглядом усатого тривэйлского делегата. Роза не могла поверить своим глазам: чтобы Мария, вздрагивающая от хлопков учебника по столу и краснеющая от пошловатых шуток, решительно вступила в спор с преподавателем, да еще и вышла из него победителем? Что ни день – открытие.
Изрядно затянувшееся молчание нарушил отмеревший Форци, его лицо так и не приняло нормального оттенка, но он все же решительно начал-таки лекцию, только теперь явно избегал попыток кого-то унизить. Похоже, что на сегодня ему хватило впечатлений.
– Какой-то этот делегат мудак, – высказала мысль всей группы Кэтлин, когда после окончания занятия, прозелиты уже добрались до класса в другом корпусе. Кабинет к удивлению многих был заперт, поэтому прозелиты разбрелись по углам в ожидании появления профессора Шорта, и даже если бы тот возник из закрытой двери, вряд ли кто-то был удивлен.
– Власть развращает, – философски отозвался Адам Юст, прислонив свою блондинистую голову викинга к светлой академической стене. – Самое хреновое во всей этой истории, что нам у Форци еще экзамен в конце года сдавать. Может скинемся со следующей стипендии ему на бабу? Ощущение, что мужика просто кто-то затюкал. Жена, например. Вот он и решил устроиться преподом в академию, чтобы пар сбрасывать.
– Ну да. И как ты это себе представляешь? Здрасьте, вот конверт, профессор Форци. Что там? Там деньги. Какие деньги? Ну как, на баб, конечно, вы же делегат и преподаватель, а мы, земляне, не знаем, как у вас тут с зарплатами в политике да в образовании, вдруг вы себе не можете досуг позволить, а с нашей стипендии – сможете, – с хохотом прокомментировал Дамир Стацевич, потирая свое невыспавшееся запоминающееся лицо. Чернобровый с заметными зелеными глазами и породистыми, харизматичными чертами. В какой-то момент Розе в голову пришла очевидная мысль, что она как-то упустила знакомство с одногруппниками, некоторые из которых могли составить вполне сносную или даже приятную компанию, но у них ведь впереди целых пять лет?
– А Мария не так проста как кажется, – чтобы разобрать, что шепчет ей Линн, Штейн пришлось отвлечься от забавного разговора парней, она угукнула соседке в ответ и проследила за ее взглядом. Бэлл слишком внимательно следила за бледно-рыжей девчонкой, расположившейся на подоконнике высокого окна с каким-то буро-серым фолиантом в руках. Заучка как есть, но, как оказалось, со стержнем. Роза сама не до конца понимала зачем, но она пересекла расстояние до одногруппницы и как-то слишком громко заговорила с ней, отчего та (удивительно, снова!) едва заметно вздрогнула.
– Хорошо, что хоть кто-то из наших поставил этого индюка на место, ты молодец, – растянув на лице доброжелательную улыбку, проговорила ведьма, медово-ореховые глаза Брок глядели немного удивленно, и лишь после в них засветилось узнавание.
– Д-да, привет, это получилось случайно, я и не хотела, но промолчать не смогла, – тихо, почти испуганно ответила рыжая, осторожно улыбаясь подошедшей следом Линн. – Главное, чтобы не было проблем.
– Нам похоже еще не раз придется столкнуться с обвинениями, мой отец – новатор, он рассказывал, что ко многим покинувшим Убежище и вернувшимся в Ковены старого мира относятся с пренебрежением, так и надо этому Форци, распушил хвост, тоже мне. С мудаками надо бороться их же методами, их мозги иного не понимают, – в своей расслабленной манере заявила Кэтлин, аккуратно пристраиваясь к Марии с краю подоконника. Роза все еще не понимала, какое такое благородство в ней взыграло, когда она решила поддержать соплячку.
– А если проблемы и будут, то мы из них выпутаемся. Ты же подопечная того парня… Бруно, если я правильно помню, была тогда в “Эстрелле-Бланке”, мы сидели за одним столом. Вот из той передряги выпутались, выберемся и из любой другой, – какое-то мистическое предчувствие заставило Штейн вспомнить вечер в “Пьяной ведьме”, и в глазах Брок что-то сверкнуло, едва ведьма заговорила об убийстве.