– Кажется, это мне нужно перенимать у кого-то опыт, – негромко пробормотала Белавина, вновь углубляясь в стопку своих бумаг, а после все же подняла на нее взгляд и спросила. – Тебе обязательно язвить, да? Хорошо… я начинаю привыкать. Мне нужно идти, занести декану Ромеро документы, а потом в другой корпус.
Упоминание Ромеро вызвало у прозелитки приступ боли в желудке, странноватая, унылая и требовательная, небрежная дама уже которое занятие терроризировала их группу на основах магического взаимодействия, но абсолютным рекордсменом в непубличном преподавательском анти-рейтинге все еще оставался павлин Форци. Штейн готова была поставить остатки своей стипендии, что за укрепление отношений между однокурсниками можно было благодарить именно делегата. Пиком их единения становились потоковые занятия с группой местных первокурсников, там приглашенный профессор с лихвой оправдывал свое банальное прозвище. И лучше бы она отсидела пару лекций у занудствующей Ромеро, смешно хмурящей свои почти сросшиеся брови, но расписание занятий считало иначе, и потому распрощавшись с Белавиной Роза направилась к нужной аудитории, правда по пути слегка изменила маршрут.
– Наконец-то есть новости, – такими словами встретила ее Кэтлин в холле второго этажа, где они еще утром условились встретиться. Остановившись у неподалеку от пары старшекурсников, что безуспешно пыталась скопировать гудящую магией структуру какого-то заклинания, Бэлл стряхнула на стол стопку тонкой разлинованной бумаги.
– Какие новости? Ты ограбила библиотеку и теперь за тобой едет дознаватель из Тривэйла? – Штейн не сразу сообразила, что соседка по общежитию перебирает вовсе не обычные листы, то были чертежи, похожие приводились в пример на теории построения артефактов.
– Ага, только все это я успела за утро, сейчас уже числюсь сбежавшим из тюрьмы недомагом, за которым вот-вот пошлют ликвидаторов, – торжествующе объявила кудрявая бестия и вытянула один из листов. Роза всмотрелась в трехпространственное изображение неизвестного камня и подняла на однокурсницу взгляд. – Смотри сюда. Я была права. Это не аметист, это чароит – крайне редкий минерал, огранить который для артефактора предмет для гордости. Артефактов с чароитом – по пальцем пересчитать, отец рассказывал мне о парочке таких, чароит – отличный проводник для магии носителя и блок для чужого влияния, к тому же его почти невозможно просканировать.
– Ты уверена, что камень другой?
– Уверена. Только глухослепонемой артефактор не отличит аметист от чароита. У него совершенно другие проводные связи, смотри, – увенчанные кольцами пальцы Бэлл указали на линии на чертеже, Штейн попыталась сделать вид, что действительно понимает разницу, но по сути Кэтлин она доверяла куда больше, чем знакомому Эстебана. – Разложить общую структуру, чтобы взглянуть на основу зачарования сможет лишь действительно хороший артефактор, Роза, не уверена, что в Тривэйле такой найдется. У чароита слишком фундаментальный центр, его можно зачаровать только один раз. Но это неважно… В общем, артефакты из чароита изготавливали немногие, поэтому вероятность найти момент его регистрации достаточно высока.
Уперевшись ладонями в столешницу по обе стороны, прозелитки начали рассуждать. Похоже Шину все-таки можно было отдать должное, по всей видимости он действительно хороший артефактор, только лишь лжец. Сумел добраться до эффектов наложенных на артефакторный камень – если он не лгал Розе и об этом, то парень на самом деле хорош. Только одна новость действительно порадовала Штейн: чароит зачаровывают один раз, значит наконец можно не бояться, что инквизиторы могли оставить на камне метку или же вовсе какое-то проклятие.
– Зэм говорил, что артефакты бывает активизируются при переходе, значит, кулон был точно создан в Убежище? Иначе откуда бы ему иметь такой магический резерв для заполнения? Что ты так смотришь, Линн? Да, я тоже бывает слушаю, о чем на парах идет речь. Вы меня все тут тупицей считаете, или как?
Бэлл расхохоталась под удивленным взором Розы и подняла примирительно руки, поправляя заодно сережку, зацепившуюся за выпавший из пучка локон: