Она не говорила прямо многого, но и без лишнего разжевывания Роза прекрасно понимала, к чему велся весь этот разговор. Не подозревать, что Форци привязался к ней не просто так, теперь было попросту невозможно. А еще оказалось странно-непривычно слышать счет роскошных механических часов, стоявших на изобилующем золотом резном гарнитуре, кричащем о вычурности, как и всё, чем по-видимому намеренно окружила себя Виткова. Заговорив вновь, женщина будто пыталась убедить Штейн признаться, но в этом уже не было необходимости:
– Ты не глупа, и это очевидно, очевидно и то, что ты понимаешь для чего мне сведения, которые “случайно” оказались вне моего поля зрения.
– Сведения, которые “случайно” оказались вне поля вашего зрения, уже почти и не секрет, знает двое – знают все, – откидываясь на спинку кресла, Роза сжала отполированные подлокотники, дерево приятно холодило ее разгоряченную кожу. – Но скажу так, чтобы никаких сомнений не возникло. Алисса Ле Клерк, или как ее знала оккультная полиция моего мира – Аделина Штейн, – моя бабушка. Основательница. Скрывать больше нет смысла. Даю вам фору с расчетом на большее.
“Знать будет только ректор, вероятно пара его доверенных лиц, а ты, Роза, держи себя под контролем и помалкивай, если не хочешь еще больших проблем, чем уже устроила”, – убеждала ее в ту последнюю ночь перед отправлением в Убежище Клара, и этим советом тетки она не побрезговала: нападение еретиков лишь утвердило ведьму в своем молчании. Однако в этом четко выстроенном алгоритме техничных действий, она уже успела совершить три ошибки: Кайн Эстебан, Замир Шин и Кэтлин Бэлл – имя им. Лишь одно по-настоящему тешило самолюбие даже спустя месяц в Убежище: знай Смолов, что отпустил в иной мир внучку едва ли не главной персоны нон-грата для всего Ордена, наверняка повыдергивал бы на себе свои невразумительно русые паклы.
Виткова не произнесла ни слова, пока девчонка все глубже и глубже спускалась в пучину нескончаемых мыслей. Женщина лишь прижала к улыбающимся губам сложенные пальцы и с легким прищуром рассматривала студентку.
– Тиссен, треклятый интриган, – в сердцах высказала проректор и постучала перстнем на мизинце о лаковое дерево своего изысканного стола, заметно заспешила. – Делегат перенесет тебя в Веден, Роза, нам нужно документальное подтверждение родства. Я сниму табу в семь от полудня, в семь от полудня ты должна быть у северных ворот, чтобы Офелия не успела Аларду ничего доложить. Фабиано проведет тебя через периметр и перенесет порталом в Столичный Магистрат, только там найдут образцы магического следа Основательницы Ле Клерк. Ты пройдешь эту проверку, и…
– Мама, я же говорил… – они обе пропустили момент, когда двери в кабинет Витковой открылись, Роза услышала молодой мужской голос и готова была поклясться, что буквально услышала, как над головой схлапываются острые зубья капкана. Голос она узнала, и это едкое чувство очередного провала застряло комом в горле. Должно быть это он сообщил проректору о своих подозрениях, каких уж подозрениях – именно он знал почти наверняка.
В моменте лицо златовласой женщины обретает лучезарную улыбку:
– Проходи, сын, спасибо, что пришел, студентка уже уходит. Напоминаю, прозелит Штейн, ваша отработка на полигоне у северных ворот. Семь от полудня, профессор Форци будет ждать вас, чтобы выдать исправительное задание.
Когда Роза поднимается из кресла, едва ли рассчитывает на то, каким острым будет взгляд Кайна Эстебана, когда он узнает в том, кого именно отчитывала его матушка, её. Что же, зато теперь Штейн знала, откуда у недо-некромага такой сверхъестественный иммунитет к ректорскому гневу. А вот Эстебан выглядел слишком удивленным для человека, настучавшего матери о неучтенном потомке одного из основателей в стенах академии. Но посыпать голову пеплом ведьма не собиралась.
12
София Белавина
– Неужели на свидание, Соня? – плутовской взгляд женщины сопровождался озорным тоном. Адептка активно закивала и уже в дверях услышала брошенное ей вслед. – Кто же с косами на свидания ходит? Поучилась бы у старомирян, такие кофты носят, что все пупы наружу. Тебя сегодня, я полагаю, не ждать?