– Кажется, я уже отвечал тебе на этот вопрос, милая, – прохрипел он, в одно мгновение замыкая руку вокруг ее талии. – Теряю голову.
Короткий рывок, и адептка оказывается сидящей верхом на мужских бедрах, их уже знакомая твердость вызывает моментальный отклик внизу живота, но девушка с усилием сдерживает порывы прижаться к ректору плотнее. Их разделяет тонкий капрон ее колготок и плотная ткань его брюк, но Белавиной слишком жарко даже от одной мысли, что они так близки. Она вынуждена склониться к нему всем корпусом, напряженно удерживая руку на месте рубцевания стянувшейся плоти. На сероватой коже Тиссена шрамы кажутся всего лишь росчерками высохшей крови, хотя и крови на его теле предостаточно. Словно желая проверить целостность заживленных тканей, Соня завороженно коснулась бледных органических швов и невесомо прошлась по каждому под пьянящий тон низкого голоса:
– И я говорил: в такие моменты самообладание подводит, так что заранее предупредил вас, адептка Белавина, обо всех последствиях…
– Да? – девушка едва сдержала смех, какое-то мальчишеское легкомыслие в его тоне совсем не вязалось с суровым образом мудрого и опытного колдуна, возглавляющего Сертонскую Академию Магических Искусств. – Так вы это говорили о моем самообладании?
Тиссен лишь молча воззрился на нее и плотнее перехватил талию, второй освободившейся рукой захватывая подол юбки, чтобы вновь сжать пальцами разгоряченные ягодицы. После всего Соня решит, что во всем виновато дурманящее могущество его магической энергии, которая не найдя выхода в исцелении ран клубилась в ее венах, распаляя и доводя мысли до какого-то мистического исступления: желания прикоснуться. После она придет к таким выводам, потому что иначе невозможно объяснить то, зачем она словно под действием хмеля склонилась к обнаженному мужскому торсу и, облизнув губы, коснулась ими сероватого шрама в паре сантиметров от драконьих когтей. Широкая грудь под ее губами высоко разошлась, ректор вздохнул рвано и как-то судорожно, и затем окончательно утратил всякое терпение.
– Как мне надоело сдерживаться… видеть тебя и не касаться, – гипнотизирующе пророкотал он и каким-то сумасшедшим рывком нашел край пояса ее колготок под юбкой и оттянул, ныряя рукой под тонкую, искусственную преграду. Алчно сминая нежную кожу, мужчина буквально вдавил ее бедра в свои и от этой тесноты и твердости, что встретила ее между ног, Белавина неожиданно громко простонала. Сильные руки ухватили бедра еще жестче, направляя ее немного пугливые, но не менее страстные движения. Сорвавшийся с губ ректора рык, Соня хотела бы поймать своими губами, но скопившийся жар между ног и почти каменный бугор на его брюках отвлекали. Она окончательно потеряла контроль, когда Тиссен за пару мгновений освободил ее шею от воротника рубашки, когда ключиц коснулись губы, и спустя короткое хрипловатое ругательство послышался треск оторванных пуговиц, а полушария грудей обдало сначала прохладой воздуха, а после теплотой его дыхания.
– Моя девочка… – донесся до нее будоражащий тон, и мягкое кружево ее бюста скользнуло вниз, а влажный язык мужчины подхватил один из сосков. Под треск поленьев в камине София всхлипнула, каждый участок тела буквально звенел – не только от магии, которая насыщала и сводила с ума рецепторы, но и от дикого, всепоглощающего возбуждения. Сухие пальцы на ягодице подцепили полоску нижнего белья, а зубами ректор слегка прикусил затвердевший сосок, чтобы погрузить его в рот и втянуть глубже. Внутренняя дрожь адептки все нарастала, обнаженные плечи покрылись мурашками, он намеренно доводил ее, намеренно оттягивал то, о чем Белавина думала с самого начала. Его губы двинулись выше, клеймя каждый участок кожи жадным поцелуем, пальцы чуть оттянули ягодицу и медленно устремились в ложбинку между ними, там… он спустится ниже и почувствует ее влагу…
– Алард! – громогласный бас профессора Шорта-старшего, преподавателя боевого мастерства донесся до них даже несмотря на накрывшую куполом обжигающую страсть. Соня слышала тяжелые шаги нежданного гостя пересекающие кабинет ректора, они набатом откликались у нее в голове, но мастеру казалось было все равно, он все также крепко сжимал ее и шумно дышал, не добравшись до губ студентки всего пары-тройки сантиметров.