– Ты как-то удивительно молчалива, маленькая прозелитка, не уж то такая трусиха на самом деле, куда же подевалась твоя неизменная спесь? – она подняла голову, когда из остроконечной арки с разбитым основанием вышел Маттео. Крови на губах блондина уже не было, но его вид ничуть не утратил того безумного фанатизма, с которым он затащил ее в портал.
Ведьма фыркнула, отвлекаясь на мистическое зрелище разрезающих развалины зарниц зажженных факелов. В полумраке сквозь развалины то и дело проглядывались капюшоны еретиков, они что-то искали или же к чему-то готовились? Если и собирались ее убить, то к чему такое ожидание и подготовка? Где есть фанатики, там имеются и ритуалы – в том прямая связь, и подобная альтернатива вряд ли кому-то понравилась бы. На то Роза и поежилась.
– Что? Плечи затекли? Слишком сильно затянули обруч? Не страшно, – в своей отвратительно аристократичной манере Альтер опустился на поросшую мхом строительную глыбу, ранее являющуюся частью крепостной башни. Он закинул ногу на ногу, расстегнув форменный пиджак, под которым на белоснежной рубашке виднелись кровавые брызги, и кинул взгляд в сторону. – Смотрите, кто очнулся.
Один из похитителей и впрямь не пожалел сил, когда связал ее запястья по ту сторону широкого ствола. Рельеф коры впивался в шейные позвонки, а каждое движение грозило вывернуть наизнанку плечевые суставы, но несмотря на боль, Штейн все же повернулась, чтобы увидеть, как Эстебан слегка заторможенно двигаясь стирает дорожку крови из-под носа.
– Я знал, что ты ублюдок, Альтер, но чтобы настолько… – прохрипел Кайн и тяжело сдвинул с себя обмякшее тело Кэтлин. Непривычно бледная она совсем не казалась спящей, и Розе хотелось верить, что лицо мертвого человека ни с чем не спутать, но Эстебан поднес пальцы под нос Бэлл, а ведьма засомневалась.
– Она жива? Зачем ты пришел за мной?! Еще и ее притащил!
– Я никого не притаскивал, она пришла за тобой сама. Сказал не высовываться, но кто бы меня слушал. И пришел я не за тобой, с чего мне вообще идти за тобой?
Едва ли колдунья ожидала такого ответа, она раскрыла губы, глотая порциями воздух, но встретившись с насмешливым взглядом Альтера, выругалась.
– Как это забавно, думала, Эстебан прилетел тебя спасать? Что он скорчит героя ради тебя и этой первоклашки? Вот умора, – прогорклый смех Маттео разнесся по развалинам. – Единственная, кого этот олух и спасал, как раз и осталась в Сертоне. Первая любовь она такая… такая едкая на вкус, потрясающая. Особенно, когда это Ангелика… красивая, стервозная, с ней правда часто случаются разные проблемы, но кому как не тебе, Эстебан, знать об этом?
Блондин вновь расхохотался и, бросив короткий взгляд на хмурую прозелитку, озабоченно прикусил губу. Можно было не обладать навыками чтеца мыслей, чтобы понять, о чем заговорит Альтер следом, и Штейн хотела было поставить наглеца на место хоть в этом, но любопытство взяло верх.
– Ах да, ты же первоклашка. Тогда слушай: Ангелика Форци и Кайн Эстебан вместе в прошлом году едва не отвели за грань всю Академию и почти уничтожили западную башню, потому что делегатской дочурке мерещилось, что Источник незаслуженно обделил ее могуществом. По итогу мало того, что и силы не прибавили, так еще и разбили себе резерв на созамещение. Вот интересно, если я тебя убью, моя будущая жена останется такой же пустоголовой полумагиней или впитает в себя остатки твоей энергии?
Она успела притянуть ноги к груди, когда с яростным ревом Кайн вскочил на ноги и кинулся к Альтеру: тот коротким взмахом ладони пригвоздил парня к одной из колонн, что жалобно надреснулась. Длинные конечности Эстебана разметались по сторонам, адепт зарычал, обычно хладнокровно спокойный, он похоже сорвался окончательно, выкрикивая оскорбления одно за другим:
– Мои безликие разорвут тебя на части, Альтер, я клянусь тебе! Пускай Лика и возненавидит меня за это, но я тебя уничтожу!.. – и рухнул наземь, прямо на груду камней в паре шагов от ведьмы, искривляясь от боли, пока жесткие светящиеся хомуты стягивали его бледные запястья и сцепляли ноги меж собой.