Соне пришлось поднять подбородок, чтобы смотреть мужчине в глаза прямо и без стеснения, даже несмотря на ее немаленький рост. С трудом сдерживая волны захлестывающих эмоций от ярких воспоминаний о том, как крепко он прижимал ее к себе, так, чтобы она чувствовала каждый нюанс его тела своим, адептка не сдвинулась с места, когда Тиссен склонился, твердой ладонью проводя по русым, слегка спутавшимся волосам, медленно притягивая ее лицо к своему. Внизу живота затянулась петля возбуждения: его губы были так близко, и ни о чем другом думать Белавина уже не могла.
– Офелия была права, не стоило тебя впутывать, – произносит он мрачно, едва прикасаясь губами к ее горячему лбу. Уже в тот момент, внутри нее что-то надорвалось.
– Что? – сумела выдавить из себя адептка, отклоняясь, чтобы видеть глаза ректора, когда он скажет то, что Соня так боялась услышать.
– Я снимаю с тебя полномочия наставника Розы, София. Ради твоего же блага.
Несмотря на откровенно непростой характер подопечной, несмотря на проблемы и неурядицы, она никогда не позволяла себе думать о том, как хорошо бы было, если Роза Штейн перестанет быть ее ответственностью. Но когда это произошло на самом деле, ничего кроме огромной, зияющей бездны внутри, в которую рухнули ее органы, она так и не почувствовала.
– Мастер, я… Вы же говорили, что вам не нужен для Розы живой щит, что моя задача в другом… я клянусь, я не отойду от нее ни на шаг, я больше не оставлю ее одну… – торопливо уверяла адептка, сквозь выступившие на глаза слезы наблюдая за тем, как ректор поднимает ее левую руку, длинными пальцами обнажая запястье, и одним четким движением снимает с нее связной браслет, коротко погладив тонкую кожу над сеткой голубоватых вен.
Был ли смысл в этих просьбах? Наверняка нет, но Соне казалось важным попытаться сделать всё возможное, израсходовать все оставшиеся попытки. Она вновь взмолилась, начиная с новых обещаний, но мастер оставался непреклонен. Он так и не отпускал ее запястье, пронзал серым взглядом, когда потянул ее ладонь к себе и поцеловал дрожащие пальцы, не отводя внимания от ее лица, по которому пробежали первые дорожки слез.
– Теперь находиться с ней рядом просто физически опасно, адептка Белавина, – бархатистый тон его голоса успокаивал, но изменившееся обращение дало понять Соне: вот и всё. Отпуская ее руку, он коснулся лица, смахнув большим пальцем крупные капли. – Вы отлично исполняли свои обязанности, но теперь в них нет необходимости, доброй ночи.
– Но… мастер! – лишь успела вскрикнуть, а ее тело уже затянуло в разрыв пространства прямиком до комнаты в женском общежитии. Когда портальная ветка замкнулась на точке прибытия, и София Белавина оказалась посреди своей комнаты в одиночестве, тогда она и дала волю слезам.
14
Роза Штейн
– Прозелит Штейн? Назовите ваше имя.
– Норма Джин Мортенсон, известная как Мэрилин Монро, – теплые карие глаза обаятельного медбрата улыбнулись. Он стоял над ней в светло-бежевом, на вид хлопковом костюме, лишь отдаленно напоминающем медицинский, с поднятой вверх правой рукой, не прекращал формировать в воздухе все новые и новые магические структуры. Те, по всей видимости, предназначались для целительской диагностики, чувствовала Роза себя более чем бодро.
– Смешно, – коротко отозвался парень, щурясь то ли от того, как отросшая блондинистая челка лезла ему в глаза, то ли от того, что видел среди призванных колдовских нитей. Его волосы не сияли роскошью платины, оттого и не вызывали стойких неприятных ассоциаций, и Штейн даже приготовилась немного пофлиртовать. – Еще смешнее стало бы, если тебе попался местный, который за шутками про Монро расписался в направлении к магу-менталисту.
– Удивительно, но у меня даже нет желания с тобой спорить, – пробормотала лениво Штейн и окинула взглядом бледно-мятные полупрозрачные занавески, что стенами сформировали небольшую палату вокруг ее просторной для одного человека койки. – Я… все еще в Сертоне?
Магические формы над ее телом свернулись и схлопнулись в пространстве, парень небрежно рухнул на стул и с шумом откатился от ее кровати к небольшому переносному столику, принимаясь ковыряться в пузырьках и колбах. Кроме этого и кровати в палате расположилась лишь прикроватная тумба, да и та пустовала – совершенно необжитое место, да и обживать его ведьме уж точно не хотелось. Мелькнувшая по ту сторону бледной шторы тень привлекла внимание Розы, сами же занавески даже не шелохнулись, чем вызвали подозрение: вновь магия?