– Медмаг сертонского лазарета Джастин Талл к твоим услугам, – заговорил лекарь, даже не поднимая на Штейн взора, хотя в его теплые глаза она не отказалась бы посмотреть вновь.
– Талл? Похоже я знаю твою сестру, Миранду, – в памяти живо возник образ шумной девчонки, окликнувшей Белавину в коридоре всего пару дней назад, хотя ведь это было буквально вчера? К течению времени в Убежище привыкнуть оказалось не так уж и просто.
– А я похоже знаю тебя, боже правый, да мы почти родственники, – безэмоционально декларировал Джастин, но шутка удалась, ведь Роза закряхтела, сдерживая хохот. Не стоило ей так хихикать перед “медмагом”, еще и подумает, что она попрощалась с рассудком, но Талл даже не бросил косого взгляда в ее сторону, потому Штейн и успокоилась. – Соня – твой тьютор? Уверен, что она до сих пор не здесь только потому, что проректоры согнали всех в Амфитеатр, официальное объявление, чтоб его, убийство делегата дело такое – не каждый день случается. Благо я на дежурстве, не буду участвовать в этом фарсе. Сейчас выпьешь пару восстанавливающих снадобий, я зачарую на тебе поддерживающий браслет и можешь гулять.
Она была готова болтать о чем угодно, флиртовать и даже быть навязчивой, лишь бы избежать назойливых воспоминаний; таких едких на вкус, всплывающих в памяти в моменты молчания одно за другим: кровавые, пугающие, наполненные безнадегой. Быть окруженной культистами, жаждущими твоей смерти – такая себе вечерняя прогулка, а встреча с их главарём и вовсе окончательно способна отнять хоть какое-то чувство защищенности. Появление Тиссена добавило в эту смесь каплю триумфа и облегчения, но и те слишком быстро закончились, не так чтобы она успела ими насладиться, и заместить всё остальное. Буквально день назад табу запрещало ей покидать Сертон в одиночку, она бунтовала, противилась, теперь академический периметр не перестал быть для нее клеткой, изменилось лишь то, что Роза сама бы любезно заперла за собой дверь. Такие клетки обычно ставят в зоопарках, отделяя посетителей от мира зверей, живущего по законам джунглей.
– Вот же… ходячие бабуины… половину реагентов из хранилища конфисковали, – проворчал Джастин, задумчиво прищелкивая пальцами. Штейн вновь не удержалась и прыснула, так складно “изысканное” ругательство легло на ее собственные размышления. – Так. Однако надо добавить побольше успокоительного. Тебе будет даже лучше, чем было, только не стоит рассказывать об этом профессору Норикер, а то она женщина темпераментная, может на мне какое-нибудь слабительное средство поиспытывать.
– Ты ведь на втором курсе? – путем нехитрых вычислений определила Роза, и судя по скепсису на лице медмага, была близка нанести тому оскорбление сомнениями в его компетенции. – Просто помню, что Соня говорила, как она в прошлом году была наставницей твоей сестры.. вот и думаю, только второй курс, а вас уже на дежурства в лазарет отправляют.
– Целительское отделение это тебе не бесконечные боевки на полигонах, тут каждая лекция на вес золота, прощелкал занятие по анатомии, будь уверен: Норикер отправит тебя на вскрытие трупа в анатомическое отделение полицейского управления, чтобы ты так сказать всеми фибрами почуял, что такое пропускать – себя не уважать. Так что мы уже со второго курса на практиках и на дежурствах, – смахнув со лба челку, Джастин откатился от столика и принялся трясти колбу с колышущимся внутри багрово-бурым снадобьем. – Не удивлен, что Соня про меня ничего не говорила, скромничает. Как всегда.
– Ну расскажи ты, уверена – мне понравится, – Роза старательно изобразила заинтересованную улыбку, ей нужно было отвлечься, и за это желание она себя совсем не винила. Обычно в таких случаях ее жертвы моментально расползались по швам, теряя себя под силой ее обаяния, но с парнями в этом мире явно было что-то не так.
– Слушай, я уже начинаю сомневаться, что структуры сработали, у тебя совершенно блаженный вид, – нахмурился медбрат и, подкатившись на стуле, протянул руку к ее голове. – Посттравматический синдром? Может, амнезия? Ты даже про друзей не спросила, когда очнулась. Точно. Сотрясение мозга.