Наступил роковой момент революции. В небольшом деле Троцкий терпит фиаско, и как раз в грузинском вопросе. Часть грузинских коммунистов во главе с Мдивани потребовала для Грузии большей национальной свободы. Против этого требования резче других выступил Сталин: ненавистник отца, естественно, должен быть и против отчизны. Ленин понимал, что Грузия представляет собой исключительно своеобразную страну, и поддержал группу Мдивани, хотя с чисто большевистской точки зрения здесь скорее была оправдана сталинская центристская линия... Не исключено, что здесь действовали и другие силы.
После паралича у Ленина, чувствовавшего приближение смерти, обострился инстинкт. Поверженный единорог своими маленькими глазами увидел, что из обычной кошки, каковой казался ему Сталин, вдруг вырос тигр. Он упрекал себя, что недооценил Сталина. Пытался собраться с силами и мощным окриком снова загнать угрожающе раскрывшего пасть хищника в кошачью шкуру, но было уже поздно... Надо полагать, что это было самым горьким разочарованием Ленина. В грузинском вопросе Троцкий был на стороне Ленина — само собой разумеется, не из любви к Грузии. Больной Ленин приготовил доклад, в котором намеревался дать решительный бой Сталину. Однако, боясь второго апоплексического удара, он весь материал поручает Троцкому, передав Каменеву копию письма к Мдивани. Этого было достаточно, чтобы Сталин все узнал. Он приготовился к бою. Сначала он попытался поговорить с Лениным, но Крупская помешала ему. Здесь, по-видимому, Сталин нанес оскорбление супруге вождя. Узнав об этом, Ленин в бешенстве продиктовал Крупской письмо к Сталину, в котором сообщает ему, что рвет с ним, своим бывшим соратником, всякие отношения. Это было последнее письмо Ленина и вместе с тем самое роковое. Сталин хорошо понимал, что означал для него разрыв с Лениным, и со свойственной ему цепкостью и молчаливой угрюмостью приготовился к прыжку. Троцкий вызвал к себе Каменева, сообщил ему о ссоре Ленина со Сталиным и потребовал, чтобы политика в национальном вопросе — в данном случае в грузинском — была изменена и чтобы Сталин извинился перед Крупской. Каменев передал эти требования Сталину. Сталин уступил: он принес Крупской свои извинения и послал Каменева в Грузию с поручением внести изменения в национальную политику. После этого он еще больше замкнулся в себе, помрачнел, готовясь к чему-то совершенно иному. Именно в то время Ленина настиг второй апоплексический удар. Сталин тут же посылает Каменеву вслед телеграмму. Каменев был достаточно хитрым политиком, чтобы понять, как ему теперь следует поступить. По прибытии в Тбилиси он встал на сторону Орджоникидзе, который придерживался сталинской ориентации в национальном вопросе. Вместо того чтобы распорядиться об изменении национальной политики, он способствовал ее укреплению.
Так закончилась эта маленькая интермедия, в которой решалась судьба будущего вождя страны. С болезнью Ленина Троцкий лишается исторического мужества и становится менее опасным для Сталина. Он не знал, что в грузинском языке «судьба», «мужество» и «счастье» имеют один корень. Сталин знал это и не только это слово, хотя третье — «счастье» — он никогда не понимал. Еще до кончины Ленина Сталин взял на себя смелость быть Лениным. То, что произошло после, было лишь развитием зачатков. Если Ленин умрет, Троцкий будет навсегда обезврежен Сталиным. В поединке обоих демонов Ариман — дух зла, порождение ненависти — всегда побеждал Люцифера. Победить других диадохов не составляло труда. Сталин занял место Ленина.
Проходили дни, проходили недели, месяцы, годы... Оппозиционные группы справа и слева, как могли, противодействовали Сталину, однако он неизменно одерживал верх над своими противниками. Побежденные склоняли головы перед ним и каялись в своих прегрешениях. Всех изумляли победы этого «чудесного грузина». Они пытались понять задним числом значение этого прозвища, данного Сталину вождем. Они изумлялись, но не постигали, каким образом могла появиться эта неодолимая сила в лице грубого, дикого кавказца. Этим людям было неведомо, что в большевистской душе Сталина неиссякаемый звериный инстинкт питал рассудок. Для достижения победы именно этот фактор имел решающее значение. Победа следовала за победой. Сталин рос вместе с каждой новой победой, и не было силы, способной остановить его. В немифологическую эпоху в бывшей Русской империи вдруг появляется человек, обладающий неслыханной тотемистской силой.