- Не смотри, - взвизгнула она, прикрываясь свободной рукой.
Вообще ничего не понимаю. То сумасшедшая лезет целоваться, предварительно воспользовавшись мощным приворотным эликсиром, то ведет себя, как монашка.
Любовная лихорадка сразу же спала, что весьма нехарактерно для эликсира. Возможно, на меня воздействовало заклинание с одноименным названием. Путаница с наименованиями встречалась не часто, но имела место быть. Например, Огненной росой одновременно называлось заклинание, зелье, артефакт и алкогольный напиток.
- Раз ты очнулся, тогда нам стоит поторопиться, - сказала Мария, успевшая накинуть белую блузку. - А то суд может закончиться.
- Какой еще суд? – спросил я.
- Ну над тобой, - удивленно ответила Мария. – Ты же напал на искривленыша, попытался ее изнасиловать, затем избил ребят, которые просто хотели помочь, вдобавок, поднял руку на послушницу Восьмой церкви.
- Сраные ублюдки, - прошипел я, почти задыхаясь от злобы. – Решили выставить меня виновным.
- Даже если так, все думают, что ты конченый псих, - произнесла Мария. – Поговаривают, большинство учителей настаивает на отчислении.
Я вцепился руками в простыню, разрываясь от бессильной ярости. Конченые аристократишки, как же я вас ненавижу. Исключение из академии равносильно смертельному приговору. Учитель сразу предупредил, что не потерпит провала.
Лучше всего от проблем отвлекает выбитая магией дверь, пролетевшая мимо меня и взорвавшая собой оконное стекло. Туча осколков мимолетно сверкнули на солнце и осыпали дождем голову.
- Я убью этого сорняка! – прогремел вопль из коридора. – Да станет сущее огнем, да обратится все живое в пепел и вознесется пламя выше небес. Призываю тебя Апокалипсис.
- Я не хочу умирать! – закричала Мария и бросилась ко мне на койку. – Спаси меня, Каин.
Я с меланхоличным лицом наблюдал, как волна огня пронеслась в коридоре, выдохнув в лазарет порцию кипящего воздуха. Огненный вал мгновенно испепелила деревянную мебель. Заклинание сожгло массивную столешницу, словно пропитанную в керосине бумагу. Пламя осторожно облизнуло магический барьер и внезапно навалилось всей мощью, заревев, как дикий зверь.
Пламя!
- Лазурный водный щит, - прошептал я в пятый раз.
Каждый чародей имеет врожденную склонность к определенному типу магии. Некоторые хороши в огненной или водной, другие в зачаровании. Самые одаренные могут эффективно использовать сразу несколько направлений.
Единственным моим плюсом была гармоничность, я обладал одинаково низкой склонностью ко всем типам магии. Но зато не имел провалов, когда один тип вообще оказывался закрыт.
Я попросил гримуар рассчитывать количество маны, потраченное мною на заклинание. Каждый Лазурный водный щит тратил двадцать единиц и держался около пяти секунд. Я уже израсходовал сто очков маны, чтобы поддерживать барьеры, значит в запасе осталось тысяча девятьсот.
Лазурный водный щит был базовым заклинанием, сносно защищавшим от огня. Но когда обрушивается целая лавина бушующего пламени, он разваливался очень быстро. Более сильных заклинаний я не учил, ограниченный изначально низким уровень маны.
- Лазурный водный щит, - произнес я в шестой раз.
Потускневшая преграда вновь налилась маной, прокатившись едва заметными волнами синевы по куполу защиты. Мария прижалась ко мне и больно вцепилась ногтями в плечо, словно испуганная кошка. Похоже, что она совсем бесполезна в боевом плане.
Пламя начало сгущаться, образуя плотные ярко-красные шары, напоминающие сгустки плазмы. Подобную концентрированную атаку базовый щит не выдержит. Остается единственный выход – бегство. Благо, пламя немного сжалось, чтобы повысить плотность. Теперь есть пространство для маневра.
Помещение наполнил резкий гул и огненные шары начали раскручиваться, выбрасывая длинные пылающие хвосты. Я обновил щит в последний раз и подхватил завизжавшую от неожиданности Марию. Мышцы легко справились с весом женщины, которая все же умудрилась заехать локтем мне в ухо.
Я вскочил на подоконник и прыгнул вниз, спасаясь от убийственного заклинания. Сверху прогремел взрыв, выбрасывая из окна струя огня и пылающих обломков. Волна раскаленного воздуха толкнула нас в спину, буквально размазывая по лужайке.
В последние мгновение, я отпустил Марию и кубарем покатился по траве, ощущая, как трещат кости, сталкиваясь с твердой землей. В полуметре приземлился догорающий остов койки, на полном ходу врезавшись в статую. Изваяние угрожающе покачнулось и рухнуло на асфальтовую дорожку, расколовшись на несколько кусков.
Я перевернулся на спину, оценивая обстановку. В стене лазарета зияла огромная дыра, выплевывающая пламя и клубы черного дыма. Огонь торжествующе перекинулся на крышу, знаменую победу снопом искр.