- Че так башка трещит? - застонала вампирша, опускаясь на корточки. – Ты что моей головой путь наверх прокладывал? Так, а что с волосами!?
- Потом объясню, - я больно схватил девушку за плечо, вынуждая встать – Сперва нужно выбраться.
- Потаскуху свою будешь так трогать, - Нина ударила по руке, оставив несколько кровоточащих царапин, а затем жалобно покосилась на меня. – Не помню, чтобы у меня раньше росли когти. Ты че натворил, Каин?
Все расспросы прервал звук взрыва, идущий со стороны крепости. Повернувшись, я уронил челюсть – большая часть замковой стены исчезла, оставив после себя красные зубья раскаленных камней.
Что происходило дальше, я помню урывками; черный силуэт в небе, разрезавший башню, как мягкий сыр, красное зарево, наполнившее воздух каплями огненного дождя, глубокий полосы от ударов мечом, распахавшие землю на сотни метров. Запах горелых волос смешался с раскаленным воздухом, который приносили порывы шквального ветра.
- Пошло оно все в задницу, - сказала Нина, проваливаясь в плотный серый дым стены.
«Тебе не убежать черный маг»
- И в мыслях не было, - я обернулся, окидывая взглядом пылающее поле боя. – Мне нужен твой меч. Мы еще встретимся. Просто подожди.
Я нырнул в туманную пелену, пока не прибило случайным ударом. Сейчас моих сил недостаточно, чтобы даже приблизиться к мечнику.
Выйдя из Арела, я столкнулся с напряженной спиной Нины, тремя великанами, хмуро сжимающими дубины и очередными проблемами, свалившимися на мою голову.
Отвернувшийся
Великанша с седыми космами стояла во главе, справа – крепкий воин, с окованной железом дубиной, слева – подлеток, с ненавистью вперивший в нас покрасневшие и подпухшие от слез глаза. Нина обернулась, безмолвно спрашивая, как ей поступить.
- Не надо, - произнес я. – Они пришли не сражаться.
Воин бухнулся на колени, сотрясая землю, а старуха толкнула упирающегося ребенка, опрокидывая его, затем сама склонилась; ее волосы затрепетали, попав в островок эфемерного пламени степи. Подросток захныкал, распластавшись в грязи.
- Простите дерзость моего сына, напавшего на вас, чародеи, - безжизненным голосом сказал великанша. – Он был болен. Безумие проникло в его голову, разъело мозг, исковеркало мысли.
- Простите дерзость моего брата, напавшего на вас, чародеи, - воин говорил, не отрывая лба от земли. – Он нарушил закон. Можете взять мою жизнь, как плату за преступление.
Подросток заскулил и бросился на нас, побежав на четвереньках, как собака. Он не успел преодолеть половину расстояние, как оплеуха вскочившего воина, бросила его обратно в грязь. Великан схватил ребенка за волосы и оттянул их назад, обращая к нам заплаканное лицо, скривившееся в попытке удержать очередной всхлип.
- Простите дерзость моего отца… - медленно и запинаясь начал говорить подросток. – Он просто. Он хотел…
Мальчик замолчал, а потом завыл и затрясся в объятиях воина, крепко обхватившего его. Слезы вперемешку с желтыми соплями и кровью, сочащейся из разбитого носа, стекали по подбородку мальчика, пачкая предплечье воина. Жалобный вой пронесся по степи, подхваченный внезапно налетевшим ветром, будто стремящимся разнести плач до самых укромных уголков.
- Простите. Простите. Простите, - снова заговорила старуха, закрыв лицо морщинистыми руками. – Простите нас.
Они боятся, что мы вернемся и устроим облаву, перебив их. Мне не была нужна месть за нападение безумца, хотя наши жизни и оказались под угрозой. Я получил ману, боевой опыт – этого достаточно.
- Он сам напал на нас, - сказал вампирша, будто оправдываясь. – Чуть не убил.
- Мы не будем искать мести, - добавил я, выходя вперед. – Мы принимаем ваши извинения.
Я потянул вампиршу за руку, и мы пошли дальше, мимо завывающего дитя, утратившего отца, мимо брата, мимо согнувшейся от страха и боли матери. Остаток пути прошел в молчании, Нина пыталась что-то сказать, но прерывалась и выдавала лишь глубокомысленные вздохи и сопение.
Пересохшее озеро все так же таращилось черным глазом подземного тоннеля, приведшего нас сюда. Прошуршав камышом, часть которого оказалась настоящим растением, а не туманной иллюзией, я вступил в чавкнувший ил.
Нина двигалась, как невесомая, будто паря над слоем грязи, почти достающей мне до колен. Упыриха явно стала сильнее после вылазки – ее тело напоминало гибкий стальной прут, до упора согнутый и готовый при необходимости выплеснуть всю энергию.
- Старикан, мы твой сраный цветок притащили! – прокричала Нина, а затем обратилась ко мне. – Кидай, пусть попробует словить.
Стоило подождать пока Барон отзовется, но я хмыкнул и отпустил колбу, напоследок блеснувшую в темном зеве прохода.