Эта мысль заставила его лицо расплыться в улыбке.
Сила текла по его рукам, кровь била в его ушах, всё в этом мире исчезло кроме врага стоящего перед ним.
— Стой! Ты не справишься со всеми ними в одиночку!
Всё таки он не был настоящим рыцарем.
Когда голос Бойца достиг его, Воин обнаружил, что один из изношенных гоблинских мечей торчит у него в бедре.
— Нгах! Какого, ты!..
Это был гоблин, грудь которого он пронзил. Затупившийся от обилия крови меч Воина не смог нанести смертельный удар.
Нарушив свою боевую стойку, Воин нанёс гоблину второй удар, и на этот раз он умер, не успев издать даже предсмертного бульканья.
Но уже в следующую секунду, другой гоблин запрыгнул ему на спину…
— Получай!
Он встретил его своим мечом, но тот ударился о стену с глухим звуком.
Это стало последним движением в его жизни.
Факел, который он бросил на землю, погас, и тьма поглотила его, оставив его удивляться тому, насколько же громким было эхо от его крика.
Не происходив из знатной семьи и не имевши ни гроша за душой, Воин не мог позволить себе купить меч или щит, единственной его защитой был этот тонкий нагрудник. Он никак не мог защититься от ужасных гоблинских ударов.
— Нет... Не может быть!
Боец не успела вовремя настичь врага. Смотря на молодого человека и думая о том, что её любимый умирает, она побледнела и замерла.
Всё что она теперь могла — сжать свои дрожащие руки в кулаки и занять боевую стойку.
— Вы двое, бегите.
— Н-но!..
Жрица едва воспротивилась, но она понимала, что это бесполезно. Несмотря на эффект Малого Лечения, Колдунья в её руках едва была в сознании, дыхание её становилось всё короче, превращаясь в небольшое удушье.
Орда гоблинов подползала всё ближе, фокусируясь на оставшейся жертве. Они всё ещё опасались Бойца, но уже скоро они будут на ней.
Жрица взглянула на Колдунью и Бойца, а затем с ужасом уставилась на гоблинов, которые всё ещё издевались над павшим Воином.
Увидев, что её компаньоны не могут сдвинуться с места, Боец цокнула языком. А затем она издала громкий, пронзительный крик, влетая в толпу монстров.
— Хиияяяяяя!
Её кулаки и ноги были быстры и проворны. До самой смерти отец обучал её, и теперь она показывала всю сущность этого искусства.
Она не может умереть здесь. Искусство её отца не проиграет столь жалким врагам.
«Пока я жива, я никогда не прощу их за его убийство!»
Её сердце и разум подкрепляли результаты тренировок, пока она забивала свои кулаки в гоблинское солнечное сплетение.
Она толкнула своего врага и, пока он изрыгал на землю содержимое своего желудка, вращаясь, ударила его своей острой как нож ладонью прямо в шею.
Критическое попадание.
Столь невероятный удар заставил голову гоблина согнуться под невероятным углом, пока тот падал.
В ту же секунду она встала туда, где только что было его тело, и использовала этот момент, нанося круговые пинки пространству перед ней. Её тщательно контролируемый удар ногой с разворота попал по ещё двум гоблинам, убивая их раньше, чем они касались земли…
— Чт?!..
Но третий гоблин с лёгкостью поймал её ногу, удерживая за лодыжку.
Лицо Бойца стало настолько белым, будто оттуда выжали все соки.
Гоблины ведь должны быть размером с ребёнка... разве нет?
— ХУУАААААРГГХ!
Существо, чьё гнилое дыхание обдало её, будто бы деформируя под себя, было гигантским.
Она не была маленькой девочкой, но даже ей пришлось поднять свою голову чтобы взглянуть врагу прямо в глаза. Боль в её ноге становилась всё сильнее и сильнее, пока не заставила вырваться воплю с её губ.
— Аах... А-аааргггх... от...пуст...ти меня-ааааа!!!
Нога Бойца всё ещё была зажата в его лапе, и гоблин преспокойно размахнулся и ударил её об стену. Лишь сдержанный отдалённый звук чего-то ломающегося издался во тьме.
Боец потеряла сознание, не успев расплакаться, так что она и не знала, что гоблин раскрутил её и швырнул в противоположную стену.
— Хрр, гаааах?!..
Её бросили на землю, и из неё вырвался звук, который вряд ли можно было назвать человеческим, а рвота её отдавала сильным кровяным оттенком. И затем остальные гоблины навалились на неё.
— Агх! Уургх! Яя… яяяяях! Угх!
Гоблины избивали Бойца своими дубинками, не обращая внимания на её вопли, пока её одежда не порвалась в клочья и не спала с неё, беспощадно измолотая в кашу.
Гоблины проявляли столько же милосердия к вторгнувшимся к ним авантюристам, сколько те собирались проявить к ним.
Сломавшись от такого тяжёлого испытания, Боец издала высокий, пронзительный крик, но в душе Жрица понимала, что та пыталась издать эти слова: