Он двинулся дальше, к тенистым кронам платанов, невольно наслаждаясь тем, что вокруг не было ни души. Размеренное шуршание камней под подошвами сандалий терялось в многоголосом стрекоте цикад. Они жужжали до одури, но и без их душного пения Талиан не сомневался, что вышел в самое пекло.
Вдруг в тени деревьев как будто промелькнула змея. Талиан успел заметить золотистый отблеск на шкуре. Или показалось?
Он настороженно замер и выдохнул, только когда увидел в траве холодное фиолетовое свечение — это две нити, малиновая и голубая, сплелись в одну. Талиан проследил за ними глазами. Другой конец нитей терялся среди деревьев, словно приглашая его уйти с дорожки в глубину сада.
«Мы слышим тебя».
Фраза, оставшаяся гореть после проведённого ритуала, воскресла в памяти. Вдруг это его шанс узнать больше? О мире и о богах? О магии?..
Подумав так, Талиан решительно шагнул вперёд. Под ногами захрустели ветки и опавшие листья. Светящиеся нити петляли между деревьев, уводя прочь от исхоженных троп и обжитых мест.
Чем дольше он шёл, тем более диким становился сад.
Над головой сомкнулась густая крона из листьев. Солнечный свет едва пробивался внутрь, но и он не мог разогнать полумрак, царивший среди тонкоствольных буковых деревьев, растущих вперемешку с грабами и редкими дубами.
Один раз Талиан наткнулся на огромный и разлапистый грецкий орех. Раньше, чем понял, что за дерево перед ним, подавил ногами часть упавших плодов. Но именно хруст скорлупок и привлёк его внимание: земля вокруг была усеяна половинками кожуры и вывалившимися из неё орехами.
Когда Талиан окончательно потерял направление и понимание, где находится, нити вывели его на поляну с полуразрушенным храмом.
От былой постройки осталось массивное каменное кольцо, лежащее поверх голов трёх статуй-колонн и четыре ступени у входа. Посеревший от времени мрамор зарос диким виноградом. И всё равно, стоило Талиану приблизиться к святому месту, как в груди появился трепет и мурашки побежали по коже.
Всё его внимание приковали к себе три мраморные статуи. Крепкий бородатый мужчина в праздничной мантии с широкой лентой через плечо и чашечными весами в руке — конечно же, был Адризель!
Прекрасная девушка рядом с ним в коротенькой тунике, которая заканчивалась ровно на самом интересном месте и едва прикрывала ягодицы — это, наверное… мм…
Талиан долго изучал длинные стройные ноги, перевитые ремешками сандалий, и едва удержал себя от того, чтобы их потрогать. Не верилось, что они принадлежат статуе — так много было мелких деталей. Скульптор передал даже лёгкую выпуклость в местах, где ремешки врезались в кожу слишком сильно.
Девушка опиралась руками на копьё и усмехалась с точно выписанным на лице превосходством, словно говорила: «Моя красота не для тебя».
Мда, ноги ему понравились однозначно больше.
Третья статуя склонила лицо к огромному букету полевых цветов, который держала в руках, и улыбалась. Струящийся хитон с сотней заложенных мелких складок мягко облегал её фигуру с небольшим округлым животиком.
Такое изображение Рагелии Талиан увидел уже здесь, в столице. В Уйгарде статуи богини смерти и перерождения делали куда более пугающими и зловещими. И женщин для них выбирали старых, лет этак хорошо за тридцать.
— Величайшие! Венценосный Адризель и жёны его Суйра и Рагелия, вы… вы звали меня, и вот я здесь, — немного неуверенно произнёс Талиан и вцепился пальцами в висевший на шее треугольник.
Неужели с ним желали разговаривать сами боги?! При одной мысли об этом живот намертво прилипал к спине, и во рту становилось сухо.
От постаментов Адризеля и Суйры по земле поползли две нити, малиновая и голубая. Талиан всё ждал, когда появится третья, поглядывая на Рагелию, но статуя богини не спешила явить ему свою силу.
Нити встретились в середине и сплелись в слова: «Окропи землю кровью». Замерли так ненадолго — чтобы хватило времени прочесть и осознать смысл написанного, — а затем малиновая нить очертила круг.
Наверное, туда и должна была пролиться кровь…
А вот голубая нить, ведущая к Суйре, словно в насмешку добавила ещё пару слов: «Своей кровью». Будто он дурак какой — сам не разобрался бы.
Уж не обиделась ли богиня, что он так долго рассматривал её ноги?
Сглотнув, Талиан обнажил висевший у пояса кинжал, шагнул внутрь круга и аккуратно провёл лезвием по ладони. Из пореза моментально проступили алые капли. Кровь струйкой потекла вниз, но…
Почему-то капли не достигали земли, бесследно растворяясь по дороге.
А затем медленно, будто нехотя, из воздуха стал появляться нэвий. Сначала едва различимый силуэт лежащего на земле мужчины — дрожащий и полупрозрачный, — но чем больше на него попадало крови, тем более зримым и объёмным он становился.