С каждым мгновением, проведённым рядом, нэвий нравился Талиану всё меньше и меньше. Его состояние было близко к состоянию кота, которого усиленно чешут против шерсти, даже в голосе появилась резкость:
— Отец вышвырнул меня из родного дома, как мусор. И напрочь забыл о моём существовании. Так, с чего бы мне выяснять, какая у него была мечта?! Плевал я на неё тридцать три раза.
По лицу мужчины пронеслась волна гнева, глаза сверкнули, но он быстро взял себя в руки.
— Ваша мать два дня не могла разродиться. Её силы иссякли, и встал вопрос: кого спасать? Женщину или ребёнка? Ваш дед Шакрисар V был тогда императором, и он велел спасать вас. Потому что императрица, не способная к деторождению, ему была, видите ли, не нужна. Мнения вашего отца никто не спрашивал, хотя, поверьте, его стоило бы спросить. Два месяца спустя на большой охоте случилось несчастье. Кабан вспорол вашему деду брюхо клыками. — Нэвий перевёл дыхание и жёстко добавил: — Кабан вспорол ему брюхо клыками одиннадцать раз подряд. Ни одно животное на свете не бывает настолько жестоким.
— На что вы намекаете?
— Ваш отец отослал вас из дома, потому что своим рождением вы убили женщину, которую он любил. Окажись ваша голова хоть настолько меньше, — мужчина показал ему полпальца, — она бы осталась жива. Ваш отец ненавидел вас. Это правда. Но, несмотря на то, что вы были ему как кость поперёк горла, он дал вам лучшее образование, любящую семью и золотой венец, который вы напялили на свою пустую голову. Так что, раз не хотите, можете ничего не искать. Лучше верьте всему, что вам говорят, и ждите, когда клыки кабана вспорют вам брюхо одиннадцать раз подряд.
Мужчина развернулся и медленно пошёл прочь. Талиан бросился за ним, попытался ухватить за руку — и остолбенев, замер.
Пальцы прошли тело нэвия насквозь.
— Ваше императорское величество! Слава Величайшим, я вас нашёл!
К нему подбежал запыхавшийся слуга, упёрся ладонями в колени и с трудом выговорил:
— Тан Тувалор велел вам идти в залу собраний Малого совета. На страну напали! Гердеинская армия перешла Рхею и вторглась в Кюльхейм.
— Какое сегодня число? Хотя нет, не говори… Я и сам знаю.
Сегодня был четвёртый день рагелиного онбира месяца Большого урожая. От осознания этого факта Талиан нервно рассмеялся. Убийства, тайны, интриги, расследования — несмотря ни на что, у тана Анлетти всё шло по расписанию.
Глава 10. В окружении врагов
Год 764 со дня основания Морнийской империи,
4 день рагелиного онбира месяца Большого урожая.
Ожидание затягивалось.
Возле двери изнывал, переминаясь с ноги на ногу, вестник, по виду лишь на несколько лет младше Талиана. Тан Тувалор расположился во главе стола и нервно постукивал крючковатым пальцем по столешнице. У него над плечом нависал сота Колбин с восковой дощечкой для записи распоряжений. По правую руку от тана Тувалора пустовали два стула, для Демиона и для Маджайры, по левую — расположился Талиан. Рядом с ним сидела Эвелина, которую, если судить по её помятому виду, слуги выдернули прямо из постели, и старательно давила зевоту.
Чтобы как-то скрасить ожидание, Талиан разглядывал залу совещаний Малого совета танов. По размерам она оказалась крохотной: семь шагов в длину и четыре — в ширину. Львиную долю пространства занимал массивный овальный стол, за которым они сидели. По обе стороны от двустворчатой двери приютилось по шкафу — и всё, больше в зале ничего не было.
Трапециевидный эрекер давал достаточно света, хотя обычно в столь ранний час в покоях зажигали свечи. На стенах висело стрелковое оружие во всём многообразии видов — и Талиан в который раз восхитился прагматизмом предков! Защищённый выступ над стеной позволял с успехом обстрелять любого, кто решился бы на штурм дворца.
Эта зала помнила много судьбоносных решений. Малый совет, куда входили лишь трое: император, Светлый и Тёмный таны — создавал и отменял законы, управлял налогами, утверждал кандидатуры остальных танов, подписывал международные договоры и объявлял войны.
При этом для принятия решения по любому вопросу достаточно было добиться согласия двоих: императора и любого из танов, Светлого или Тёмного. В Сергасе об этом тактично умалчивали, но в книгах, которые ему передавала с письмами Маджайра, историки прямо так и писали, что «годы правления императора Гардалара Фориана Язмарина прошли под влиянием 17-го Тёмного тана», ведь все законы, принятые за последние тринадцать лет, его отец и тан Анлетти создавали вместе.