Коннор осторожно шагнул к ней и замер, она взглянула в его сторону, ледяные глаза отогнали его.
— Анастасия, опусти пистолет, — попросил он. — Это все из-за дыма…
— Я не Анастасия, — коротко ответила она, пистолет не дрожал. — Я Надя.
Коннор потрясенно моргнул. Надя? У нее помутнение.
Она не слушала его, а говорила с миллиардером:
— Моим отцом был Антон Сурков. Матерью — Таля Суркова. И моего младшего брата звали, — ее голос дрогнул, — Петр Сурков.
Виктор смотрел на нее.
— Я должен знать этих людей?
— Должны, — рявкнула она. — Вы в ответе за их смерть.
— Я? — он был искренне удивлен. — Не понимаю, о чем ты.
Надя оскалилась.
— Конечно. С чего вам? Мы были лишь фермерами. А вы — мэром Сальска.
Виктор скривился.
— Это было десять лет назад, — он нахмурился. — Сурков? Похоже, я что-то вспоминаю. Их дом не сгорел? Печально. Все умерли, насколько я помню.
— Не все, — сказала Надя, обхватив пальцем курок.
Виктор вскинул руку.
— Н-н-но как я связан с пожаром? — пролепетал он, пот проступил на его лбу от паники. — Это был трагический случай. Я не убивал твоих родителей.
— Вы не нажимали на курок, но вы зарядили оружие, — ее глаза пылали, гнев был сосредоточен на ошеломленной мишени. Но Коннор видел, как левая рука мистера Грея осторожно тянется к заднему карману, он собирался действовать. Коннору не нравилось, куда движется ситуация, и он потянулся к пистолету на бедре.
— Пожар не был несчастным случаем, — продолжила Надя. — Он прикрывал нападение Братвы. Вы направили их, как мэр, потому что мой отец хотел восстать и раскрыть коррупцию вашей администрации.
— Ана… Надя, ты уверена, что не путаешь? — перебил Коннор. — Мистер Малков борется с коррупцией в России.
Надя издала пустой смешок.
— В это все верят. Как говорил Ленин, если часто повторять ложь, она станет правдой. А Виктор врал так часто, что поверил сам! Но это вас нужно искоренить. От вас нужно излечить.
Виктор поднял руки выше.
— Поверь, я не связан с нападением. Ты просто потрясена. Из-за событий мысли спутались. Будь хорошей девочкой, опусти оружие, и мы об этом забудем.
— Я никогда не смогу забыть об этом, — рявкнула Надя, ее руки подрагивали, она пыталась держать пистолет уверенно. — Стоит мне закрыть глаза. Стоит мне лечь спать. Я вижу, как горит отец. Как мать истекает кровью на полу кухни. И я слышу, как мой маленький брат кричит, кричит… пока его не затыкает выстрел.
— Это больно слышать. Это сущий кошмар, — сказал Виктор успокаивающим тоном. — Но, если позволишь, я помогу тебе найти преступников и осудить их.
— Я уже это сделала, — холодно сказала Надя. — Вы — последний в моем списке.
Глаза Виктора расширились в ужасе.
Надя шагнула к нему.
— Я знаю, что вы вовлечены, потому что слышала, как один из гадов, убивших моего отца, сказал: «Дайте мэру знать, что сорняки выпололи раньше, чем они проросли». И он говорил это ему, — она направила пистолет на мистера Грея.
Убийца замер, рука была за его спиной.
— Ты была в подвале, — сказал мистер Грей, и это не было вопросом.
Коннор был потрясен. Она, скорее всего, говорила правду.
Надя кивнула.
— Я вас не узнала, мистер Грей. До этого дня. Вы плохо запоминаетесь. Но я помнил того, с татуировкой в виде кинжала на шее. Он приказал убить моего братика. Он запер меня в подвале и поджег мой дом. Я не знала его имени, не знала, как найти его, как и с Виктором, но его лицо и кинжал были выжжены в моей памяти, как шрамы на моей спине!
Коннор вдруг понял, о ком она говорит. Лазарь! Личный телохранитель Виктора, на его шее была татуировка-кинжал. И это Анастасия — то есть, Надя — предложила встретиться на Красной площади, узнав, что теперь он будет защищать Феликса. Коннор понял, что не Феликс тогда был мишенью.
— Так это ты была снайпером, убившим Лазаря?
Надя улыбнулась, но не с теплом, а с тяжестью мести.
— Да, Коннор. Мне повезло, или сама судьба пересекла наши с Лазарем пути. Я благодарна шансу отомстить убийце отца. И тогда все кусочки встали на места. При виде Лазаря я вспомнила гада, убившего моего брата. Потому Тимура ждала бомба. Она должна была убить и Виктора. Но, как я и говорила, его сложно убить.
— Но бомба навредила не только Тимуру, — сказал в ужасе Коннор. — Умерли невинные люди.
— Среди людей Виктора нет невинных, — рявкнула она. — Все они — бывшая Братва. На руках каждого была кровь, если не моей семьи, то множества невинных людей. Хотя они явно продумывали убийства, чтобы не оставлять следов.