Наркотики в закрытый город завезены диверсантами, других распространителей здесь не было, городок маленький и доступ сюда криминалу до сих пор надёжно закрывали. Местные завербованные уже не понимают, что пострадают в первую очередь работяги такие же, как и сами обиженные аборигены-шпионы. Если ты не доволен беззаконием, допущенным властями или государство тебя обошло почестями и привилегиями, зачем ты мстишь своим родственникам, друзьям, и вообще ни в чём не повинным людям? «Виновные» останутся ненаказанными….
Полный цикл в производстве редкозёмов, как раз завершается в шестнадцать часов и это является самым опасным моментом за целую смену, начинается накопление в одном месте самого большого количества взрывоопасного элемента, его все сдают на склад. Со всех линий переработки завершают доставку готового очищенного вещества. Каждую партию оформляют документально, по этим бумагам рабочим и начальству начисляют зарплаты и отчитываются перед министерствами и прочими инстанциями.
Если комбинат хотят разрушить, как можно сильнее, в это время получится устроить самый сильный взрыв, диверсанты привезли смесь, необходимую для устройства аварии, после добавления её в редкозём реакция пойдёт бешенная и взрыв невозможно будет остановить.
Своим наёмникам-аборигенам главари выдают наркотики каждый день дозами, что бы знать кто в состоянии и действительно готов участвовать в преступлении, поэтому наёмники бесстрашные, как бессмертные роботы или нечистая сила. Зависимость от этого дурмана действует безоговорочно и они согласны убивать кого угодно, даже своих родственников. Все завербованные из местных уже неделю, как подсели на новую синтетику, привезённую иностранцами и практически ничего не соображают – им всё равно. И хотя некоторые из них знают, что разрушительная сила при смешении компонентов необыкновенна и сметёт и комбинат и городу достанется, они об этом, вообще не думают.
И на производстве нашли «продажных душ», с помощью которых подобрались до самого защищённого места в заводской системе. В самом сердце цикла, где скопление чистого элемента достигает необходимого количества для взрыва самой большой силы, какая только возможна в этом случае.
– Артём, заводских предупредим, когда наши иностранные господа поедут на предприятие, не будем сообщать заранее, чего доброго кто-нибудь проболтается. Спать ложись, вставать рано придётся…. Я ещё полюбуюсь на наших «клиентов». Через четыре часа сменишь меня.
Сидел весь вечер с интересом наблюдал за шпионами, они выложили в интернет какое то послание, неужели меняется их план или просто сообщают о завершении подготовки и наступлении часа «икс» – время начала диверсии. Шифровка! Времени уже нет её разгадывать, отправил в Центр, пусть они голову ломают.
Но к одиннадцати часам наши подопечные шпионы куда то засобирались, и я сразу подумал, что время перенесли, стараясь запутать нас, на ночной пересменок в двенадцать. В полночь приходит следующая смена и занимает постепенно места за станками и ни секунды драгоценного времени не теряется, производство не останавливается никогда. Получив вводные от уходящей смены рабочие сразу включаются в процесс, высоко квалифицированные мастера подхватывают цикл и опять движется лента, переходя от одного рабочего к другому. Завершаются операции, с самых простых действий до конца процесса и только потом уходит очищенное вещество, что бы обрабатываться дальше. При этом рабочим всё время приходится, как и сто и двести лет назад много компонентов перетаскивать самим. Народ снуёт туда сюда, этим достигается подходящая обстановка в цехе для проникновения посторонних лиц на производство. Для этого стоит только одеть спецуру маскирующую всех до неузнаваемости.
Иностранные агенты в курсе, у нас в цехах многие операции проводятся дедовскими способами, они, наверное обхохатались, когда изучали все процессы на нашем производстве. А, может, они бывшие наши немцы, вернувшиеся в Германию или в Европу из Советского Союза и поэтому знают, как работают наши горно-обогатительные фабрики. Все остальные прославленные комбинаты и огромные заводы, за редким исключением, все работают почти так же, как до революции.