Он встал и пошёл к выходу вентиляции, пошатываясь и ругаясь.
– Герои любят быть неуловимыми, и спасая людей, уходят незаметно. Точно, так и сделаю.
Шатаясь от выпитой перед приходом сюда водки, не торопясь подошёл к водосливной яме, а мы с Артёмом немало удивлённые поведением старого запившегося инженера посмотрели друг на друга. Жалко стало старика, но менять планы и думать о непредвиденных странностях инженера нет времени, в любой момент могут появиться из вентиляции террористы.
– Су...а, тяжелая, – чертыхаясь и пыхтя, он всё-таки открыл крышку. – Ну всё, хоть хватило ума не опозориться на старости лет, пусть все думают, что я продался, но нет – я пришёл сюда спасти земляков.
И устало сел на приступок неподалеку от люка, хрипя и стараясь отдышаться. Незатейливый герой совершенно выбился из сил и хватался за сердце, а потом и вообще сполз на пол подсобного помещения.
Артём уже несколько раз пихал меня под бок, и кивая на старика, шептал:
– Смотри, чего делает старый….
Я встал и пошёл к старому инженеру, хотел хоть чем то ему помочь, но пульса уже не было, старик умер. Проверил его карманы и нашёл записку, в ней было написано, что иностранных агентов четверо, и двое других под видом рабочих проберутся через склады доставки материалов нужных для упаковки готового элемента. Оставил героического деда на месте, закрыл люк и подошёл к громко храпящему второму рабочему. Подтащил его к более освещенному месту и вернулся назад, пока шпионы станут проверять своих помощников, мы сможем подстрелить их пулями со снотворным.
Показал Артёму записку бывшего инженера, у него сразу глаза округлились,
– Надо вызывать кого то, мы не справимся одни….
– Кого вызывать станем, про нас здесь никто не знает. Пока им объяснять будем, всё прозеваем.
– Ну, а что делать?
– Туда в склад упаковки,, надо тоже, как то попасть, я схожу, проверю, сразу, как подстрелим этих двоих.
Скоро, спустя некоторое время, в толстых трубах воздуховодов послышался шум и сразу стало ясно это наши «клиенты» на подходе, они продвигались медленно и тяжело, возможно у них ещё какой то груз, мешки, наверное, шелест со скрипом уже довольно хорошо было слышно.
В прицеле винтовки в полутёмном помещении из выхода вентиляции появились один за другим диверсанты и их сопровождение из местных. Они, действительно, ведут себя так, как будто когда то здесь уже были помещения и цеха комбината им знакомы, не оглядываются, а сразу выбираются из отверстия и чувствуют себя практически, как дома.
Стреляем нашим гостям и местным наркоманам в мягкие места, стараясь попасть аккуратно и не повредить лишнего, они, не поняв ничего, практически сразу начинают заваливаться и засыпают.
А нам надо пошевеливаться, полиция и СОБР сейчас заявятся за «продажными», связываем местных и одеваем «собачью упряжку» на наших иностранцев. Так называется упаковка для спящих «клиентов», для удобной транспортировки, и что бы не сбежали развязавшись, когда проснутся. В карманах у них кроме всякой ерунды: гранаты и старинные ключи, вспомнив, что инженер говорил о старом ещё дореволюционной постройки выезде через подземелье, положил ключи в свой карман, проверю…. Четверых диверсантов нам вдвоём через воздуховоды не протащить. Придется попробовать в подземелье пройти, если оно не завалено, на тележке заводской сможем перевезти.
Местных, связанных, бросили возле вентиляции, иностранцев-главарей утащили в проход соседнего цеха, забросав их всяким хламом пошел проверять, действительно ли есть ещё двое террористов. Артём остался охранять наших упакованных спящих бандитов.
Я обязан проверить, вполне возможно, что если ещё двое иностранцев проникли, они могут оказаться настоящей группой, а те, которых поймали мы, просто отвлекающий момент. Тогда, считай, мы не справились с операцией, нас просто пытались развести, как маленьких детей.