— Чего желаете, начальник?
Уолкер нервно заулыбался. Потом сделал серьезное, искреннее лицо.
— Я хочу купить оружие.
— Ну, тогда ты на верном пути. — Продавец перекинул жвачку к другой щеке и закрыл «Солдата удачи». — Если бы ты пришел за детской погремушкой, я бы тебе сказал, что ты ошибся адресом. Но раз тебе нужно оружие, то мы поладим. Какую «пушку» ты хочешь?
Уолкер пожал плечами и снова улыбнулся.
— Я не знаю.
Продавец наклонился к нему через прилавок.
— Почему бы тебе не сказать, для какого дела тебе нужна «пушка»? И мы бы вместе подобрали тебе подходящую железку.
— У меня... Я развожу газеты, — запинаясь, начал Уолкер. — И я иногда работаю по ночам. Ну и бывает, что налетаю на... ну, вы сами знаете...
— На ниггеров?
— Ну да.
— Грабят?
— Только раз. А так-то все больше пугают.
Продавец внимательно посмотрел на плечи и руки Уолкера.
— Похоже, что тебя не так-то просто запугать.
— Они часто вооружены, нападают втроем-вчетвером.
— Так, а тебе нужно, чтоб было чем их встретить?! Небольшая «пушка» в кармане?
— Точно.
— Для самозащиты.
— Точно. — Уолкер радостно улыбнулся.
Продавец нырнул под прилавок.
— У меня как раз есть то, что тебе надо. — Когда он выпрямился, в руках у него был серебристый «смит-и-вессон» 45-го калибра. — Черт побери! Что может быть лучше! — Он протянул Уолкеру револьвер вперед рукояткой. — Когда хочешь, можно любого негритоса остановить. Только покажи эту дьявольскую игрушку. Черномазые выродки. Ненавижу их всех. Нажми вот здесь.
Нажав на кнопку, Уолкер открыл барабан и снова его захлопнул. Он прицелился и нажал на курок. Раздался резкий механический щелчок.
— Видать, ты в этом деле не новичок.
— Не совсем.
Воспоминания замелькали у Уолкера перед глазами, как вспышки кадров в старом кинофильме на самодельном экране: вот его пьяный отец едва держится на ногах, а вот и он сам стреляет по консервным банкам. И каждый раз, как он промахивается, отец с размаху бьет его по шее. Каждый раз, как пуля со звоном пробивает жестянку, старик смеется и делает еще один огромный глоток виски.
— Ну, значит, ты «пушкам» цену знаешь, — продолжал продавец. — А за эту я с тебя много не возьму.
— Сколько?
— Сто девяносто пять. А с кобурой еще двадцать.
Уолкер достал из кармана джинсов пачку помятых и грязных банкнот. Продавец выложил на прилавок розовую карточку.
— Заполни это, пока я выпишу чек.
— Что это?
— Тест на благонадежность, чтобы получить разрешение на личное оружие. Заполни, заплати по чеку — и через две недели игрушка будет твоей, начальник.
— Через две недели?
— Здесь эхо, или мне показалось? Закон есть закон, начальник. В штате Калифорния следят, чтобы личное оружие не попадало в плохие руки. Тут что-то не так? Может, ты видел, как какой-нибудь ниггер заполнял такие бланки? Они-то свои «пушки» добывают, врываясь в дома к белым.
— Но мне этот револьвер нужен сейчас.
— Ничего не поделаешь, начальник. Это не от меня зависит. А почему бы тебе не купить дробовик? И ждать не придется. — Продавец кивком указал на стойку с дробовиками у дальней стены.
Уолкер долго смотрел на стойку и наконец снова обратился к продавцу:
— Это мне тоже пригодится. Но сначала мне надо «пушку», которую можно держать в руке.
Продавец засмеялся.
— Ты можешь и за свой член подержаться, начальник. — Увидев, что Уолкер не смеется, он добавил: — Нам всем что-то надо, начальник.
Уолкер завороженно смотрел на револьвер, словно ребенок, который не может отвести взгляда от недоступной игрушки. Наконец он поднял глаза на продавца, тот пристально его рассматривал.
— Мне и вправду он срочно нужен.
Продавец зачавкал жвачкой и поскреб между ног.
— Ты прошел Вьетнам, верно, начальник?
Уолкер на мгновение заколебался.
— Само собой.
Продавец ударил кулаком о ладонь.
— Я так и знал! Уж я-то всегда сумею отличить «вьетнамца» от какого-нибудь слизняка. Я и сам два года там оттрубил. С шестьдесят девятого по семьдесят первый. А ты когда был.
— В шестьдесят шестом.
— О, в самом начале? А на вид ты не так стар. Морской десант? Ты похож на десантника.
Уолкер кивнул.
— Я так и понял. «Голубые береты» не спутаешь ни с кем. Ты был в первой дивизии?
— Да. Ну, теперь-то как насчет револьвера?
Продавец перегнал жвачку за щеку и улыбнулся.
— Этот я, конечно, тебе продать не смогу — он зарегистрирован. Но я не допущу, чтобы парень, прошедший Вьетнам, расхаживал без «запаски». Подожди-ка здесь. Я сейчас. — Продавец скрылся за защитного цвета ширмой, закрывавшей проход в складскую комнату. Через несколько минут он вернулся. В руках он держал большую черную «пушку» с длинным стволом. С видом заговорщика он сказал:
— Это «магнум» 357-го калибра. Лично я думаю, что он не так хорош, как «господа Смит и Вессон», но зато он слона на ходу остановит. Или гориллу. — Продавец улыбнулся. Уолкер послал ему ответную улыбку. Продавец нежно держал свою игрушку, так и эдак вертя ее в руках. — Мне она досталась от одного моего приятеля из Техаса. Он сказал, что побывал в какой-то никарагуанской заварушке. Перебил немало коммунистов этой штукой. Что может быть лучше, чем громить этих гребаных коммунистов.
Продавец протянул «пушку» Уолкеру.
— Эх-х, начальник, знали бы мы, что это были лучшие годы в нашей жизни! Там, во Вьетнаме. У нас хоть цель была в жизни. Мы хоть знали, зачем вся эта дребедень.
— Сколько? — Уолкер прицелился в манекен в охотничьем костюме и спустил курок. Щелчок был громче, чем у револьвера.
— Ну, я тебе так скажу, начальник. Я с этим делом могу погореть вконец. И работу потерять к чертям собачьим.
Уолкер прицелился в размалеванную блондинку с ружьем на плакате Национальной стрелковой ассоциации. Он взвел курок.
— Ну, понимаешь, я ведь не каждый день такие дела проворачиваю.
— Сколько?
— Триста пятьдесят, и меньше не проси.
Уолкер положил «магнум» на прилавок и отсчитал три с половиной сотни долларов из своей замызганной пачки. Продавец улыбнулся и снова зачавкал жвачкой.
— А теперь пойдем выберем дробовичок, начальник.
1.37 дня
Кларк Джонсон, сложив руки «домиком», уткнулся в них носом и уставился на Бобби и Эстер Фиббс, которые сидели напротив него с другой стороны стола.
— Мистер Фиббс, мы здесь считаем, что поручительство и испытательный срок — это привилегия, а не право.
— Да, сэр, — серьезно ответил Бобби.
Эстер взяла мужа за руку и согласно кивнула.
Кларк Джонсон пристально посмотрел на Бобби.
Было похоже, что ему немного не по себе.
— Не зовите меня «сэр», мистер Фиббс. Здесь это не принято. Итак, как я уже сказал, испытательный срок — это привилегия, а не право. Немногие это осознают. Надеюсь, что вы среди них.
— Конечно, — мягко произнесла Эстер.
Джонсон взглянул на нее и продолжал:
— Вам очень повезло, мистер Фиббс. Ваше обвинение, условия вашего ареста: состояние наркотического опьянения, незаконное ношение оружия, ваши прежние обвинения — за все это по законам штата вам следовало бы получить гораздо больший срок, чем год и один день окружной тюрьмы и три года испытательного срока. Вам здорово повезло. Я тут посмотрел ваши документы. — Он порылся в бумагах. — Думаю, что главным смягчающим обстоятельством при вынесении приговора стала пылкая речь, произнесенная миссис Фиббс, — Джонсон снова посмотрел на Эстер и, на мгновение задержав на ней взгляд, продолжал, — на следствии по вашему делу. Не вижу больше никаких причин для вынесения такого мягкого приговора. Как я уже сказал, вам очень повезло.