На другой стороне пруда появился другой мальчишка и присоединился к сидящему. Они болтали, громко смеялись и оживленно размахивали руками.
Он долго ждал женщину, подобную Эстер: спокойную, сильную, трудолюбивую, знающую жизнь. Женщину, которой нужны были его внимание и забота. Короче, ту, которая могла по достоинству оценить Кларка Джонсона.
Уже потом он почувствовал всю ее притягательность. Эстер была высокой, худощавой, спокойной — как раз такой женщиной, какие ему нравились, и полной противоположностью низенькой и бойкой Ивон. На лице Эстер явно отражались ее сильный характер, ум, решительность. Не то что у большинства калифорнийских девушек.
Джонсон улыбался, думая об Эстер. Он был очарован ею, и мысль об Эстер привела его в возбуждение. Он бросил взгляд на мальчишек и нервно поднялся со своего места.
Он не мог поверить в свою удачу, когда он нашел ее, а потом — когда Бобби Фиббс бросил ее. Это была явная ошибка Фиббса.
На другой стороне, пруда один из мальчишек, сидевших на скамейке, протянул другому маленький, завернутый в фольгу пакетик а второй сунул в его руку свернутую в трубочку банкноту.
Наркотик! Чертов продавец наркотиков! Прямо рядом с ним! Это так неприятно поразило Кларка, что он отвлекся от мыслей об Эстер. Он быстро встал и пошел через парк к машине.
Медленно пробираясь сквозь оживленное уличное движение, он пытался представить, что Эстер думала о нем. Может быть, то же, что думали о нем остальные женщины — что он старомоден, стеснительный зануда, неисправимый лох и т. д. Но он знал, что он может предложить Эстер, а также любой другой женщине, которая оценила бы его. То, о чем его «клиенты» не могли и мечтать, — он предлагал будущее. Просто хорошее будущее. И он понял, встретив ее, что это было именно то, о чем она мечтала больше всего в жизни.
А он мог дать это ей.
В 18.30 он припарковался на улице, где жила Эстер, порядочно не доехав до ее дома. Осталось убить еще полчаса. Он заглушил мотор и включил радио, пытаясь поймать какую-нибудь спортивную программу. Вдруг кто-то постучал в окно. Он повернулся и увидел мать Эстер. Она держала за руку маленького Бобби. Женщина что-то говорила ему. Он опустил стекло.
— Почему вы ждете на улице, мистер Джонсон? Заходите в дом.
— М-м... Я приехал слишком рано, миссис Фиббс. — Он глупо улыбнулся и постучал по циферблату часов.
— Какие глупости. Эстер одевается наверху. Заходите в дом.
— Я... я не уверен, что это удобно, миссис Фиббс.
— Конечно, вы не уверены. Но я-то знаю. Я как раз собиралась заняться приготовлением пирожных с орехами для внука.
Кларк Джонсон вылез из машины и повернулся к малышу.
— Тебя, я знаю, зовут Бобби. Мне давно хотелось познакомиться с тобой. Как поживаешь?
Маленький Бобби мрачно насупился, смотрел себе под ноги, молчал и так и не взглянул на обращавшегося к нему Кларка.
— Бобби, — начала увещевать внука миссис Фиббс, — невежливо молчать, когда от тебя ждут ответа.
— Привет, — пробурчал мальчик.
Миссис Фиббс подмигнула Джонсону.
— У маленького человечка сегодня опять неудачный день.
— Да что вы? — Джонсон подошел к ребенку поближе и сочувственно спросил:
— Что случилось, сынок?
Маленький Бобби явно не желал разговаривать.
— Ну же, малыш, — сказала пожилая женщина, подталкивая Бобби. — Ответь дяденьке.
Бобби наконец взглянул на Джонсона и упавшим голосом пожаловался:
— Меня не приняли в бейсбольную команду. Сегодня игра, а меня не взяли.
— Правда? — Джонсон взглянул на бабушку Бобби.
— Чемпионат среди начальных школ, — пояснила она.
Джонсон опять взглянул на мальчика.
— Почему же тебя не взяли в команду?
— Я... я не умею бить. — Мальчик был готов расплакаться.
— Действительно?
Малыш печально кивнул. Он смущенно вертел в руках мяч и биту.
— Дуэйн сказал, что умники не умеют бить. Он сказал, что очкарики не видят, куда бить.
— Дуэйн так и сказал? — мягко спросил Джонсон.
— Ладно, мужчины, обсуждайте это без меня, — вмешалась миссис Фиббс и направилась к дому. — А я приготовлю пирожные. Вы знаете, какой наш дом? Заходите, не стесняйтесь.
— Дай-ка мне взглянуть на мяч, Бобби, — сказал Джонсон. Мальчик протянул ему мяч. Джонсон повертел его в руках. — Знаешь, Дуэйн абсолютно не прав. Хороший игрок должен быть большим умником.
Бобби надул губы.
— Хороший игрок, — продолжал Джонсон, — должен все время думать. Какой мяч бросает подающий? Куда он хочет его направить? Где упадет мяч — в поле или нет? Как он подал в прошлый раз? Понимаешь меня, Бобби? Йоги Берра сказал, что девяносто процентов успеха в игре в бейсбол зависит от мозгов играющих. Кто твой любимый игрок?
— Дэррил Строберри. Он уехал в Креншо.
— Дэррил Строберри — великий игрок. Ты хоть раз видел, как он выступает по телевизору? Строберри очень умный парень. Все лучшие игроки — умники. Тед Вильямс, Род Карью, Мики Мантл.
— Точно? — Лицо ребенка оживилось.
— Конечно. Все эти ребята, играющие сейчас в серьезных командах, ходили в колледж. Нужно иметь хорошие мозги, чтобы играть в бейсбол. И хороший глаз.
— О-о! — горько протянул Бобби и дотронулся пальцем до своих очков с толстыми линзами. — А я ношу вот это.
— Но разве ты плохо видишь, Бобби? Ты же видишь лучше, чем те, кто не носит очки. У тебя огромное преимущество!
— Да? — удивился мальчик.
— Естественно. Когда офтальмолог проверил наше зрение, он прописал нам такие очки, в которых мы все видим. У тех, кто не носит очки, не важно, как хорошо они видят, все равно нет такого зрения, как у нас, кто их носит.
— Вы не шутите?
— Смотри. Регги Джексон — лучший игрок, который когда-либо играл в бейсбол. Он сделал три рекордных перебежки в одной из игр. Он всю жизнь носит очки.
— И правда! — воскликнул маленький Бобби.
— Конечно, правда. В очках Регги видит мяч, как ястреб кролика. — Они шли по направлению к дому, Джонсон с мячом, ребенок — с битой в руках. — Знаешь, Бобби, бейсбол больше наука, чем спорт. А искусство удара построено на принципах, которые можно выучить, как математику.
— Я хорошо знаю математику! — счастливо произнес Бобби.
— Следить за мячом, делать удар, не срываясь слишком рано, — всему этому можно научиться. Слушай, встань-ка туда, а я кину тебе несколько мячей.
Почти час спустя миссис Фиббс вышла на маленькое крылечко И увидела своего внука, запульнувшего мяч так, что он ударился о крышу новой «тойоты» господина Кима. Кларк поймал крутящийся мяч и вместе с Бобби кинулся бежать, громко хохоча.
— Видела, бабушка? Это был по крайней мере двойной удар!
— Тройной, — сказал Джонсон.
— Тройной? — закричал мальчик. — Ты так думаешь?
— Безусловно.
Миссис Фиббс посмотрела на обоих и вздохнула.
— Тройной, бабушка! — снова завопил Бобби.
— Не кричи так, дорогой. Пирожные готовы.
На кофейном столике в гостиной стоял поднос со стаканом молока, кофейником, чашками и свежеиспеченными пирожными.
— Присаживайтесь, мистер Джонсон, — предложила миссис Фиббс. — Не стесняйтесь. К сожалению, не могу предложить чего-нибудь покрепче. Эстер не держит в доме ничего подобного. Мой покойный муж, дьякон, говаривал, что ни один американский дом не может быть полной чашей без бутылки хорошего бурбонского из Кентукки. Думаю, что я согласна с ним.
Она окинула Джонсона оценивающим взглядом.
— Вы ведь не законченный трезвенник, мистер Джонсон?
Бобби поглощал еще теплые пирожные и запивал их молоком.
— Конечно нет, миссис Фиббс, — ответил Джонсон, беря чашку кофе. — Хотя, боюсь, я слишком хорошо знаю, чем заканчивается чрезмерная приверженность к наркотикам и спиртным напиткам.
Он встревоженно посмотрел на миссис Фиббс.
— Я не хотел вас обидеть, миссис Фиббс.
Она махнула рукой.
— Что вы, что вы, молодой человек. Мне слишком много лет, чтобы обижаться на кого-то.
— А чем вы занимаетесь? — вдруг поинтересовался Бобби, запихивая в рот третье пирожное. — Где вы работаете?