Павел Васильевич подался вперёд и увидел на дне ямы гроб. Крышка была снята, мертвец, скрючившись, лежал рядом в грязи.
Щека Зверева снова дрогнула.
— Это кто же такое творит? — процедил Зверев и принялся разглядывать мертвеца.
Это был длинный и тощий мужчина с впалыми щеками и угловатыми чертами лица. Синие губы мертвеца сжались в узкую полоску, на лице просматривались бледно-фиолетовые пятна, закрытые глаза походили на недозрелые сливы.
Труп довольно свежий. Павел Васильевич прикрыл лицо носовым платком.
Покойник лежал на боку, его челюсть была слегка сдвинута влево и вымазана грязью. Левая рука неестественно торчала в сторону, правый рукав мертвеца был наполнен неживой плотью лишь до половины.
— Однорукий? — отметил Зверев вслух.
— Однорукий, одноногий!!! Какая разница? Работы у меня от этого меньше не станет.
— Работаешь здесь?
— Работаю! Только сторожем, а не землекопом! Теперь вот полдня лопатой махать придётся, а у меня радикулит…
— Милицию вызывали?
— Твоя-то какая забота? Иди уж и не мешай!
Зверев показал удостоверение.
— Так ты тоже из милиции. Была тут и милиция и прочая шушера из исполкома, а что толку? Приехали, что-то смотрели, выспрашивали, даже собаку приволокли! А мне Прохор Ляксе́ич потом полчаса нотации читал! Ты, говорит, во всём виноват! Смотреть нужно было, что на вверенном тебе объекте деется.
— Прохор Алексеевич — это кто?
— Начальник мой! Я как по утря́не это безобразие увидал, тут же ему в контору позвонил. Так он тут же прилетел, и милицию вызвал. Лучше бы я ему не звонил…
— Это ещё почему?
— Да говорю же тебе, что наорал на меня начальник, пообещал квартальной лишить. Даже уволить грозил, если я тут порядок не наведу, мужик махнул рукой. — Надо было прикопать этого кале́чного по-тихому и все дела! А теперь помимо того, что закапывать придётся ещё и премия тю-тю!
Сторож убрал в карман чина́рик и спрыгнул в яму и уложил в гроб мертвеца. Потом он закрыл гроб крышкой, вылез, поплевал на ладони и стал бросать в яму землю.
Зверев посмотрел на часы. Раз милиция была — ему тут больше делать нечего. Павел Васильевич повернулся и быстрым шагом направился к ожидавшей его машине.
***
Учитывая, что они опаздывали, всю оставшуюся часть пути, Гриша жал на полную. Когда машина резко остановилась возле старого двухэтажного строения с наполовину разрушенным верхним этажом и фасадом, Зверев вышел и увидел сидящих у подъезда на лавочках четверых сотрудников в форме. Они курили и о чём-то оживлённо беседовали. Когда Зверев подошёл, все курившие вскочили, а один — старший сержант небольшого росточка вышел вперёд и козырнул прибывшему.
— Здравия желаю, товарищ майор!
— Вы в оцеплении? Не сильно, гляжу, напрягаетесь, весело тут у вас, — строго сказал Зверев, старший сержант помялся:
— Согласен! Виноват! Просто уже пятый час тут кукуем, а мы между прочим все после смены, вторые сутки на ногах.
— Ладно, понимаю!
Зверев вынул из кармана «Герцеговину Флор». Старший сержант щёлкнул бензинной зажигалкой, давая Звереву прикурить.
— Вы из местного отделения? — продолжал Зверев.
— Так точно! Я здесь за старшего — старший сержант Белкин! — сержант снова приложил руку к козырьку.
— Да прекрати ты козырять, не на плацу! Меня откуда знаешь?
Белкин оскалился:
— Кто же не знает майора Зверя! Вы же у нас легенда!
— Вон оно как! Ладно, давай рассказывай, что здесь да как!
Белкин оживился, снял фуражку и вытер вспотевший лоб платком.
— Участковый уже умотал, а ваши из Управления всё ещё копаются с этими шпаня́тами!
— Это ты про убитых? А почему шпанятами?
— Так пацаны ещё совсем, лет по пятнадцать-шестнадцать!
— Вон оно что, а кто трупы обнаружил?
— Старикан один он тут по соседству проживает! Этот дом давно уже пустует, старик ночью тут в окошке свет увидал, утром решил проверить что да как, а тут такое! Медики приезжали, чтобы факт смерти зафиксировать.