Глазам своим не верю! Это же никто иной, как прославленный игро́к — Зо́ся!
Веня проводил взглядом так заинтересовавшего его пассажира и встал из-за стола. Молодой о́пер вышел на крыльцо, немного постоял и направился вдоль перрона к «голове» поезда. В любом другом случае можно было бы последить за этим гастролёром, но Веня спешил на дежурство, так что преследовать Зосю он не стал, и вскоре тот растворился в толпе.
— Товарищ, вы мне не поможете! — послышалось сверху, Вена повернулся и увидел толстую тётку в цветастом платье, пытавшаяся стащить по сходням огромный чемодан.
— Разумеется, — Веня остановился, принял от женщины её поклажу — которая, как выяснилось, состояла не из одного, а из двух чемоданов и сумки — и хотел было уже удалиться, но женщина удержала его за рукав.
— Подождите! Можно вас ещё попросить?
— О чём?
— Там в последнем купе — мужчина. Ему в дороге стало плохо.
— Что с ним?
— Сердце прихватило! Там с ним проводница возиться, отпаивает его волокарди́ном. Вроде как ему стало лучше, но когда я уходила, он еще не решался встать. Может войдёте и поможете ему выйти и вещи вынести, а то мало ли?
Веня взглянул на часы, время позволяло.
— В последнем купе говорите? Ладно, пойдём глянем на вашего старичка!
— Какое там, старичка — молодой он совсем? — крикнула женщина вслед, когда Веня вошёл в вагон. — Лет сорок ему не больше! Просто в карты проигрался, говорит, что все деньги спустил, вот сердечко и прижало!
Веня вздрогнул, тут же обернулся и увидел, что его собеседница уже забыла и про него, и про заболевшего пассажира, и теперь энергично о чём-то спорит с носильщиком, тыкая пальцем на свою сумку и чемоданы.
— Молодой человек, вы зачем в вагон вошли? Тут у нас конечная! — перед Веней, откуда ни возьмись, появилась немолодая кучерявая проводница в помятой форме и с флакончиком волокардина в руке.
— Мне сказали, что там пассажиру плохо! Попросили помочь!
— Не нужно ему помогать! Лучше ему уже, сам выйдет без посторонней помощи! — женщина легонько подтолкнула Веню к выходу, и он спустился на перрон. — Сам виноват, нечего было в карты резаться с кем попало. Видела я. Как они играли, ловкий пройдоха ничего не скажешь. Шулер — чистой воды шулер! Ободрал этого лопуха как липку, и поделом ему.
Веня понимающе кивнул. Разумеется речь идёт о Зосе — этот любого без штанов оставит.
— Подскажите, а вы сами-то видели его? — уточнил Веня.
— Кого? — проводница уже сходила на перрон.
— Этого вашего шулера?
— Того, который моего пассажира ободрал? Конечно, видела! Только он не мой — тот в седьмом вагоне ехал.
— Подождите, а это какой?
— Седьмой!
— Так разве он не в конце поезда ехал, — Вени отчётливо помнил, что Вуйчик вышел из четырнадцатого.
Проводница в недоумении оглядела Веню с головы до пят.
— Юноша, не морочьте мне голову! Мой вагон седьмой. Моего пассажира ободрали, а тот, кто ободрал, в третьем ехал. Хотя играли они действительно здесь — в последнем купе.
— Хорошо пусть будет третий! — не унимался Веня. — Наверное, хитрый старикан просто перешёл из хвоста в середину…
— Какой ещё старикан?
— Шулер ваш!!!
— Да кто вам сказал, что он старикан? Молодой он совсем! Рыжий!!!
Веня мотнул головой и вытянул шею. Из вагона вышел плотный мужчина в полосатом костюме и помятой шляпе и поплёлся к вокзалу.
— Это и есть ваш серде́чник? — тут же уточнил Веня.
— Он самый!
Веня подался было вперёд, но проводница его удержала.
— Да не лез бы ты к нему, а то и впрямь помрёт!
Проводив взглядом удалявшегося пассажира, Веня задал очередной вопрос проводнице:
— Значит шулер, о котором идёт речь, рыжеволосый и молодой? Может всё-таки он седовласый и в годах? Ходит в модном костюме и шляпе, носит трость?