Она опять была права.
— Что ж, неплохо…
Подвала в доме не было, и спрятать труп оказалось нелегко. Я долго рыскал в поисках подходящего места и в конце концов остановился на угольном чулане. Я отнес туда убитого один, взвалив на плечо. Я сбросил его в угол и закидал всей дрянью, которую только смог найти в доме. Этого было вполне достаточно: нам требовалось выиграть лишь несколько часов.
Мы наспех собрали вещи, взяв только самое необходимое, и Настало время уезжать. У меня сжалось сердце: я уже успел привыкнуть к нашей вилле. Я пережил здесь славные минуты — минуты спокойствия, которые были в моей жизни большой редкостью.
Выйдя на улицу, я вздрогнул. Рядом с «альфой» стоял черный велосипед, велосипед полицейского.
Я открыл багажник машины, и мне удалось засунуть туда велик, сняв предварительно колесо и повернув руль.
— Выкинем его где-нибудь на берегу, — сказал я Эрминии. — В каком-то смысле это нам даже на руку: подозрения не сразу падут на меня…
Вскоре мы уже покинули Мантон. Я чувствовал сильную усталость от многочасовой езды.
— Куда едем?
— В Монте-Карло…
По дороге мы сбросили велосипед с обрыва на песчаный пляж, так, чтобы он сразу привлекал внимание. Когда я вернулся после этого к машине, в глазах Эрминии стояли слезы.
— Что это с тобой?
— Я все думаю об этих миллионах…
— Да брось ты! Накрылись они, ну и черт с ними! Ну, успокойся, моя прелесть…
XV
Внезапно машину начало уводить в сторону.
— Что это? — забеспокоилась Эрминия.
— Похоже, пробили колесо.
Действительно: задняя левая шина сплющилась в блин.
Я терпеть не могу менять колесо в дороге и сначала хотел позвонить в какой-нибудь гараж. Однако, поразмыслив, решил, что лучше справиться самому: механик может нас запомнить, и это будет совсем некстати, если к тому времени нас уже хватится мантонский домовладелец.
Я снял куртку и засучил рукава, как и полагается обломавшемуся автомобилисту.
Домкрат лежал в багажнике. Я подставил его под машину, а Эрминия вылезла и стала прохаживаться взад — вперед. Я немного повертел рукояткой, потом решил ослабить гайки, пока пробитое колесо не оторвалось от земли. Сняв колпак, я непонимающе уставился на ступицу. К ней была прикреплена маленькая пластиковая обертка от визитной карточки, испачканная смазкой. Я раскрыл обертку; внутри нее оказалась почтовая квитанция.
Хотите верьте, хотите нет, но я не слишком удивился. Бывают моменты, когда на чудеса почти не реагируешь…
Эрминия, наблюдавшая за мной, невероятно спокойным голосом спросила:
— Квитанция?
— Да…
— Какой город?
— Каньес…
Она прижала руку к груди, словно пытаясь сдержать Удары сердца. Я сел рядом с ней на насыпь. На квитанции был почтовый штамп Визиля и стояла дата — двадцать седьмое. Наш расчет оказался точным.
— Это совсем рядом, — пробормотал я. — Заночуем в Каньесе, рядом с нашими миллионами, а? И завтра, с утра пораньше…
— Еще как!
После этого потрясения я менял колесо целых полчаса: руки сделались будто ватными.
Мы плюхнулись на сиденье, как двое влюбленных, которые только что впервые нашалили и до сих пор от этого не опомнились.
Я засмеялся — блеющим старческим смехом.
— Что скажешь, Эрминия?
— Мой отец всегда говорил, что последнее слово остается за случаем.
— Он мудрый человек. Кстати, ты мне о нем никогда не рассказывала. Где он живет?
— Далеко…
Но мне, в общем-то, было наплевать на ее папашку, и я быстро оставил его в покое.
— Представляешь, лапуля, бывает же такое!.. Наверное, и у душегубов есть своя счастливая звезда…
— Не иначе.
— Значит, завтра — вперед, на Италию?
— Да…
— А доллары?
— Что — доллары?
— Как Нам их провезти?
— Я положу их под корсет: куплю его специально по такому случаю.
— Но ты в нем сразу растолстеешь. Будешь выглядеть как беременная.
— Дай бог каждой женщине родить двадцать четыре миллиона…
— Надо будет забрать и те десять, что лежат у меня на счету. Что-то у меня аппетит разгорелся… А потом… После Италии? Я там долго киснуть не собираюсь.
— Так в чем дело? Найдем самолет в Северную Африку… Там доберемся до Танжера… А после Танжера — весь мир у наших ног…
— Тем более что это край фальшивых паспортов…
Болтая без умолку, мы доехали до Кадьеса. На ближней его окраине красовался отличный мотель. Мы свернули к нему, и я поспешил запрятать нашу тачку в самый дальний угол подземного гаража. Потом снял в мотеле номер, назвав вымышленную фамилию. Я не хотел засыпаться, подойдя к цели так близко… Слишком уж красиво было то, что с нами происходило… Нам все-таки представилась возможность выполнить задуманное: то есть сначала зацапать желанный мешок, а потом уж навострить лыжи.