Лунд сидела за компьютером и смотрела видеозапись из дома Драгсхольм. В управлении после недавнего ремонта не осталось комнат, где она могла бы уединиться. Новая открытая планировка ей совсем не нравилась.
— Проверьте клуб ветеранов, — продолжал Брикс. — Наверняка есть база данных по всем военнослужащим. Может, кто-то пытался проникнуть в их файлы. Если планируется новая атака, то логично предположить, что террористы будут действовать по той же схеме.
Лунд на мгновение оторвалась от монитора, чтобы взглянуть на Брикса. Он отличался от того начальника, которого она помнила, уже не был таким уверенным в себе, что ли. В нем и раньше чувствовалась скрытность, но теперь она с удивлением заметила его незащищенность.
— Армейские жетоны — самодельные, — продолжал он инструктаж.
На стене висела подборка фотографий: женщина у столба в парке, она же, привязанная к стулу в доме. Новые кадры с места убийства Поульсена. Еще более ужасная смерть, более мучительная. Это была показательная жестокость, кому-то хотели преподать урок.
Лунд вернулась к видеозаписи, стала в который уже раз смотреть с самого начала. Женщина в голубом халате, лицо в потеках крови, рот разинут в гримасе страха и боли. Вот она начинает читать нелепое заявление, которое дал ей мужчина — это наверняка был мужчина, — снимавший ее на камеру.
— К нам присоединилась Сара Лунд, — объявил Брикс.
Она подняла голову. Ей было непонятно, зачем он сделал это объявление.
— Кое-кто из вас уже знаком с ней.
Все обернулись и посмотрели на нее. В основном — новые лица. Она порадовалась, что Свендсена нет в помещении. Лунд ни разу не пожалела о том, что направила на него пистолет, ни на мгновение. Он сам напросился.
— Надеюсь на ваше радушие, — заключил Брикс.
— Итак, за работу. — Странге занял место Брикса перед командой как старший офицер. — Вопросы есть?
Брикс оставил его и подошел к столу, за которым сидела Лунд.
— Работайте вместе со Странге. Подчиняться будете непосредственно мне.
Она продолжала смотреть на экран.
— Лунд? Вы слышите меня?
— Эта Мусульманская лига… Почему мы о ней ничего не слышали?
— Ничего странного. Название могли придумать специально для этой акции. Мы с таким уже сталкивались.
— А что насчет веб-сайта?
— Ничего нового. Им занимается служба безопасности.
— Они говорят нам только то, что считают нужным. И когда захотят. Думают, что лучше нас…
— Прошу вас, не начинайте, — остановил ее Брикс.
— Это просто наблюдение, — сказала она с улыбкой, встала и одернула куртку.
Брикс ушел, на его месте возник Странге.
— Нам нужно поговорить с людьми из части Поульсена в Рювангене, — сказала она. — Никого ближе у него не было, насколько я понимаю.
— Логично.
Он смотрел на стол, за которым только что сидела Лунд. На табличке значилось его имя. Она ставила кружку с кофе на бумаги, после чего на одном из отчетов экспертизы осталось большое пятно. Он нахмурился, аккуратно сложил документы в стопку. Потом собрал ручки, которыми она пользовалась, и расставил их в специальные держатели.
Лунд вынула изо рта жвачку с намерением прилепить ее куда-нибудь под столешницу прямо на глазах у Странге, но вовремя опомнилась и бросила в урну. Странге указал рукой на половину стола:
— Тут свободно. А вот тут… — Он обвел рукой. — Тут мое место.
— Это всего лишь стол, Странге, а не ваше… собственное государство.
Он наклонился и провел пальцем линию через стол.
— Теперь это государство, вот граница. И ничто не должно пересекать ее.
Лунд собрала свои ручки, кружку, ноутбук, ключи и открытую пачку салфеток, перенесла на предназначенную ей половину и сложила как можно аккуратнее.
— Всего лишь стол, — повторила она.
Среди разного канцелярского скарба стоял бумажный красно-белый флаг Дании на невысокой палочке — должно быть, остался после какого-нибудь праздника в отделе. С серьезным лицом Странге взял его в руку и установил на линии раздела, после чего, сложив руки на груди, воззрился на Лунд.
Она отдала ему честь, обошла стол и уселась со своей стороны.
Вернулся Брикс. Он протянул Лунд ее новое удостоверение. Фотографию вклеили старую. Лунд взглянула на женщину с неулыбчивым лицом, длинными темными волосами и большими глазами, которые пристально смотрели в объектив, словно пытаясь найти что-то недосягаемое для других. За два года она мало изменилась, во всяком случае, так она считала. Фотография ей все так же не нравилась.
— И вы должны всегда носить с собой это.