— И что же?
— Этот человек сообщил мне также, что и ваша жена слышала разговор.
— Да?
— Меня интересует, почему она мне об этом не сказала?
Впервые в то утро Смиту стало не по себе. Перед ним сидел проницательный следователь, выполняющий свои обязанности, но до этого момента ее вопросы не касались их непосредственно. А теперь она, казалось, собиралась усомниться в правдивости Анабелы. «Довольно», — решил Мак.
— Я не имею понятия, слышала ли Анабела подобный разговор. Если это так и она не упомянула о нем, значит, просто забыла. Хотите, я приглашу Анабелу, и вы сможете спросить об этом непосредственно у нее.
Айкенберг облизнула губы и закинула руки за голову, отчего блузка на груди сильно натянулась. Она повернулась в кресле в сторону Смита и положила ногу на ногу. На ней была короткая юбка из льна бежевого цвета, черная блузка с расстегнутыми у ворота пуговицами и белый пиджак в стиле «сафари». Смит недавно купил себе такой же в Джорджтауне, но пиджак Айкенберг, естественно, отличался кроем и явно стоил значительно дороже.
— Могу я задать вам прямой личный вопрос, профессор Смит? — Улыбка тронула ее губы, когда он резко отвел взгляд от ее ног.
— Конечно, — откликнулся Смит.
— Кто, по-вашему, убил Полин Юрис?
— Вы считаете этот вопрос личным?
— Думаю, да. Хочу отметить, что меня интересует ваше личное мнение, независимое от того, что вы знаете конкретно. Понимаете меня? — Она облизнула губы.
— Сожалею, но я не имею ни малейшего представления, кто мог ее убить.
— Простите мой скептицизм, профессор, кстати, вы не будете возражать, если я буду вас называть Маккензи?
— Просто Мак.
— Хорошо, — рассмеялась она, — пусть будет Мак. Позвольте не поверить, что у вас инстинктивно не возникло предположение о возможном убийце.
Смит бросил взгляд на дверь, затем снова посмотрел на Айкенберг.
— Жаль вас разочаровывать, детектив, но…
— Пожалуйста, говорите мне Дарси, не будем сохранять официальный тон наполовину.
— Вы уже встречались с бывшим мужем Полин? — спросил Смит, подумав про себя, а известно ли Дарси о кратковременном замужестве Полин.
Она оказалась информированной об этом.
— Еще нет, — ответила она. — Он живет в Нью-Йорке, мы с ним переговорили по телефону. Ожидаем, что он приедет через день-два. Почему вы спросили?
— Просто полюбопытствовал. Я не знал, что она была замужем, мне рассказал Вендель Тирни.
— Она держала это в секрете?
— Да, она явно не хотела посвящать в дело много людей.
— А сыновья Тирни, его дочь?
— Что вас интересует?
— Вы их знаете?
— Да, они законопослушные граждане.
— Возможно, они и хорошие граждане, но вот уже много лет дочь Сюзен не ладит с отцом.
— Я бы не знал, если бы вы не сказали.
— Может быть, вам все-таки что-либо известно?
— Нет, но если что-нибудь припомню, конечно, позвоню вам. Еще кофе?
— Нет, спасибо, хотя кофе просто замечательный. Где вы его покупаете?
— Во многих местах, и сам смешиваю сорта: немного одного, потом другого и еще кладу добавку. Вот, например, сегодня вы пили кофе с запахом амаретто.
Она рассмеялась, Смит отметил, что и зубы у нее были первоклассными.
— Не только запах, но и вкус просто чудесные. Вам эта черта очень подходит.
— Какая же?
— Быть таким ценителем кофе.
— В этом я — сноб.
— Мне это нравится в мужчинах. Немного снобизма, но только чуть-чуть.
Смит поднялся, надеясь, что это послужит гостье сигналом к прекращению разговора, который становился щекотливым. Но Айкенберг не тронулась с места.
— Вы хотите спросить меня еще о чем-нибудь?
— О многом, но не сейчас. Мне бы снова хотелось встретиться с вами. Обещаю не быть слишком бесцеремонной. Не возражаете?
— Ну почему же, думаю, это вполне возможно.
Она встала, разгладила юбку, собравшуюся складками на бедрах, и наклонилась за стоящим на полу кейсом.
— Хотелось бы мне, чтобы после всех моих интервью у меня оставалось бы такое же приятное впечатление, как от разговора с вами.
— Что может быть приятного, если беседа имеет отношение к убийству, — сказал Смит.
— Знаете, Мак, можно находить приятное во всем, что угодно, ваш многолетний опыт в сфере уголовного права должен был подвести вас к такому выводу. Вы и ваша жена очень мне помогли. Я вот раздумываю…
Выражение лица Смита побудило ее продолжить мысль.
— Мне бы хотелось подольше побыть с вами, поэксплуатировать вашу память.
— Прекрасно.
— Не соглашайтесь с такой легкостью. В отделе хорошо известна моя способность впиваться как клещ.