— Буду молиться, чтобы Ваши прихожане никогда не узнали о Вашей тайне, отец Алексий! — С этими слова он грузно плюхнулся, словно мешок с картошкой на кожаное сиденье своего автомобиля. Шофер, поклонившись, закрыл дверцу.
«Благодарю, Господи!» — про себя воскликнул отец Алексий и быстрыми шагами направился в отдельно стоящий домик с кукольной башенкой. Там находился его офис, приемная и Малая трапезная. Он посмотрел на наручные швейцарские часы Rolex Yachmaster II — через полчаса у него начиналось рабочее совещание по скайпу. Будут его американские и шведские представители.
Не успел он дойти до двери своего кабинета, как звонок телефона отвлек его. Секретарь — моложавая прихожанка-пенсионерка подняла трубку и передала ее отцу Алексию. Не смотря на его мимику и жесты, явно говорившие «Меня здесь нет», принципиальная и не признающая полутонов секретарь, уверенным голосом сообщила, что батюшка сейчас подойдет. И вот теперь, вместо того, чтобы отдохнуть, перекусить и открыть ноутбук, он должен слышать негодующий голос своей бывшей знакомой.
— Алекс! После того что я рассказала тебе о Мадлен, ты не можешь оставаться в стороне!
— Еще как могу!
— Ты — священник, и обязан помогать ближним! — звучал взволнованный и настойчивый девичий голос в трубке.
Отец Алексий на секунду убрал трубку телефона от уха, вздохнул и уже уверенным спокойным голосом произнес:
— Возьми на заметку: священник, а не детектив. И как священник, я помолюсь за твою подругу, на голову которой падают с неба кирпичи.
— Камень, а не кирпич! И не с неба он упал, а с крыши дома, мимо которого она ходит каждое утро в дно и то же время.
— Впредь будет осторожней. С кем не бывает! Она православная или католичка?
— Алекс! Ах, простите, отец Алексий! Молиться Вы, батюшка, за нее все равно не можете — грех, так как она католичка! — с сарказмом и наслаждением от сказанного прозвучало в трубке. — Можете помочь как детектив и спасти человеку жизнь.
— Ох, Кэтти, Кэтти… — Снова вздохнул священник, посмотрев на наручные часы. Затем изловчившись, стал снимать с себя рясу, забыв о присутствующей секретаре-пенсионерке.
Заметив округленные глаза пожилой женщины из-за своих вольных действий, отец Алексий вынырнул из-под балдахина и извинился в стиле французского мима. Улыбаясь, как клоун, он шепотом произнес: «У меня совещание через двадцать минут. Не могли бы Вы, Раиса Олеговна, заварить мне зеленый чай?»
— Ты меня не слушаешь? Чем ты занимаешься? — Даже по телефону было слышно: возмущение на другом конце провода достигло предела.
— Внимательно слушаю. Просто снимаю рясу после службы.
— Надеюсь не перед молодыми прихожанками? — язвительно заметила Кэтти.
Посмотрев на недовольное, обрюзглое лицо своего секретаря и, наконец-то освободившись от неудобного одеяния, отец Алексий спокойно и с улыбкой ответил:
— К сожалению, нет. У меня сейчас совещание по скайпу и разговор с американскими клиентами, а они, представь себе, знают меня лишь как программиста и руководителя компании, — отец Алексий снова посмотрел на свои часы. — Поэтому в моем кабинете висит пиджак. Приходиться, как говорят — «крутиться»!
Такое объяснение, видимо удовлетворило Кэтти — его давнюю приятельницу, но она продолжала решительно наступать:
— Алекс, с каких пор, ты стал равнодушным к людским несчастьям и таким непробиваемым снобом в рясе? Неужели с того момента, когда это одеяние надел? Мд-да-а-а… Видимо ради этого ты и стал священником. Ты мне больше нравился, когда вел расследование в доме госпожи Алисы и был просто программистом.
— Во-первых, я только что снял рясу. — Пытался шутить отец Алексий, прикрывая рукой трубку. В джинсах и со стильным хвостом сзади, батюшка был похож скорее на голливудского киноактера или модель с обложки «Voge», чем на священника.
— Во-вторых, пойми, Кэтти, у меня паства, которую не на кого оставить. Сдача проектов моей фирмой заказчикам. Я не могу просто так сорваться с места и уехать во Францию. У меня обязанности — служба, крестины, свадьбы, отпевание… — спокойным, чуть монотонным голосом, пытался он объяснить очевидное своей подруге.
— Вот, вот… Оно самое! — эмоционально перебила его Кэтти. — Если что-то с Мадлен случиться, я позову тебя на отпевание… Боже, что я болтаю! — В трубке голос замолк. Пауза была нестерпимой для отца Алексия. Он изменился в лице.