Наконец премьер-министр поставил вопрос на голосование: считает ли Кабинет министров целесообразным принятие закона, предложенного министром внутренних дел?
— Итак, — сказал премьер-министр, — мы сделали все от нас зависящее.
Министр внутренних дел тихо застонал.
Все повернулись к нему. Лицо его сильно побледнело, и он согнулся над столом.
— О'Каллаган! — воскликнул министр почт. — В чем дело? Вам плохо?
— Ничего, ничего. Больно… Сейчас пройдет.
— Бренди, — сказал премьер-министр и протянул руку к колокольчику.
— Воды, — прошептал сэр Дерек, — просто воды.
Когда воду принесли, он жадно выпил ее и промокнул платком лицо.
— Уже гораздо лучше, — сказал он через несколько минут. — Мне очень неловко… простите.
Он выглядел смущенным и озабоченным. Лорд-канцлер неловко навис над ним. Остальные глазели на него с той ужасной бестактностью, с какой мы всегда смотрим на внезапную болезнь своих собратьев.
— Я должен извиниться, — сказал сэр Дерек. — В последнее время у меня было два-три таких приступа. Мне кажется, это аппендицит. Придется, видно, идти под нож. Чертовски неудобно для меня самого и всех остальных. Так хочется отложить эту возню со своим здоровьем до тех пор, когда мы все доведем до конца с законом.
Он выпрямился в кресле, секунду посидел неподвижно, потом медленно поднялся на ноги.
— Все решено? — спросил он.
— Да-да. Может, вам на минутку прилечь? — предложил премьер-министр.
— Большое спасибо, П.М., но… я лучше поеду домой. Будьте так любезны, скажите моему шоферу…
Позвали секретаря. О'Каллаган повернулся к дверям. Министр почт сделал движение, словно хотел предложить для поддержки свою руку. Сэр Дерек поблагодарил его кивком головы, но вышел самостоятельно. В вестибюле секретарь взял его пальто у гардеробщика и помог ему одеться.
— Мне выйти к машине, сэр Дерек?
— Нет, спасибо, мой мальчик. Я вполне взял себя в руки.
Попрощавшись с премьер-министром, О'Каллаган вышел на улицу один.
— Выглядит он чертовски больным, — досадливо сказал премьер-министр. — Надеюсь от всей души, это не что-то серьезное.
— Это было бы дьявольски некстати, — сказал министр почт. — Бедный старина О'Каллаган, — добавил он поспешно.
Министр внутренних дел мрачно смотрел в окно машины. Они свернули с Даунинг-стрит на Уайтхолл. Вечер был холодный и ветреный. Прохожие, одетые неприглядно и бедно, шли, наклонив головы, чтобы спрятать от ветра посиневшие лица. Порывы дождя неровно хлестали по стеклу. О'Каллаган подумал, что, наверное, разболеется всерьез. Его захлестнула печаль. Возможно даже, что та штука, которая проявила себя такой сокрушительной болью, его убьет. Это избавило бы анархистов и отдел уголовного розыска от лишних хлопот. Неужели ему и впрямь не наплевать на закон или на махинации людей, которые решили произвести революцию в британском правительстве? Неужели ему не наплевать на всех и вся? Сейчас он чувствовал только вялое равнодушие и всепоглощающую усталость.
На вершине Холма Конституции машина застряла в транспортной пробке. Рядом с ней остановилось такси. О'Каллаган заметил, что внутри сидит пассажир. Таксист несколько раз поглядел на шофера О'Каллагана и что-то сказал. Его шофер буркнул в ответ что-то невразумительное. У сэра Дерека возникло ощущение, что человек, сидящий в такси, вглядывается в его окошко. За ним наблюдали. В последнее время ему неоднократно приходилось испытывать такое ощущение. Он с иронией вспомнил озабоченность премьер-министра и дернул шнур. Салон машины залил яркий свет.
«Пусть как следует посмотрят, пока я еще на этом свете», — мрачно подумал О'Каллаган.
К его удивлению, окна такси тоже озарились светом, словно в ответ. Он поглядел туда, приставив к стеклу ладонь. В такси ехал всего один пассажир в смокинге, сидевший, скрестив руки на набалдашнике трости. Под шелковой шляпой, надетой слегка набекрень, четко вырисовывался незаурядно красивый профиль. Это было умное и породистое лицо с прямым носом, твердой линией рта и темными глазами. Пока сэр Дерек О'Каллаган смотрел на него, ряды машин сдвинулись и такси оказалось впереди.
«А ведь я его где-то видел», — подумал О'Каллаган с каким-то сонным удивлением. Он пытался вспомнить, где именно он видел этого человека, но попытка оказалась для него слишком утомительной, и он сдался. Через несколько минут шофер подъехал к его дому и открыл дверцу машины.
Министр внутренних дел медленно вышел из машины и поплелся по ступенькам. Пока О'Каллаган раздевался в вестибюле, вниз сошла его жена.