– Вот в чем преимущество автомата, – заметил Бришо.
– Чертовски здорово! – восторженно вскричал Буасси. – Можно оставить и в таком виде – с заводским озвучиванием, а хочешь – заложи в программу расхожие реплики своего постоянного партнера.
– А разве во время игры в шахматы не полагается молчать? В зале даже слова вслух не произнеси.
– Так то соревнования. – Буасси наслаждался своей ролью эксперта. Машину он водит несравненно искуснее, чем оба эти умника – тут спору нет. И вот ведь даже в шахматах разбирается куда лучше. – А когда играешь с приятелем, сопроводительный текст и есть самое интересное.
Что это за текст, Альбер мог себе представить. У них в клубе для игры в настольный теннис был один тип, который во время игры трещал без умолку. «Ага, небольшая промашечка вышла, ну да не беда, не станем расстраиваться, а мы вам вон туда подадим, бей не жалей, шарик – он круглый, все выдержит, мы бегали, теперь вы побегайте…» Однажды, не выдержав, Альбер запустил в него ракеткой. Но чтобы начинять подобной чепухой купленный за свои кровные автомат?!
– Послушай, а где этот самый «Ультимат»?
– Он не выставлен, его только рекламируют. Вон на том табло.
«НЕПОБЕДИМЫЙ АВТОМАТ?» – светилась надпись на электронном табло. Буквы были крупные и отчетливо различимые даже издали, а вопросительный знак – маленький, не подойдя вплотную, пожалуй, и не разглядишь. Под надписью были проставлены результаты игр, а точнее, перечислены победы «Ультимата», поскольку поражений он не знал и даже на ничью не соглашался.
– Остальные автоматы можно сдавать в утиль, – заявил Альбер.
– Вот как?
– Не исключено, что покушались именно на автомат…
– Я бы не удивился. С кем ты собираешься говорить?
Лелак достал свой блокнот.
– Надо бы разыскать представителей компании «Интернэшнл Чесс Компани». На турнир прибыли коммерческий директор и два конструктора. Между прочим, директор – женщина, судя по фамилии, англичанка или американка.
– Фирма американская?
– Из Гонконга. Но сбытом, по-видимому, заправляют американцы. Далее, нам нужен некий мистер Оркин. В свое время он занимался конструированием персональных компьютеров, затем основал фирму, где создание шахматных автоматов – одно из направлений производства. Оркин приехал с супругой. Все упомянутые мной лица проживают этой гостинице. Третий нужный нам человек – один американский миллионер – живет в отеле «Плаза Атен». Для этого шахматные автоматы – лишь досужее увлечение, деньги его не волнуют.
– Тогда его можно сразу же вычеркнуть из списка.
– Не думаю. Человек скорее пойдет на убийство ради своей страсти, нежели ради денег.
– Возможно, возможно, – голос Бришо звучал скептически. – Откуда ты все это выкопал?
– Из шахматных газет. Просмотрел несколько последних номеров. Одна рубрика целиком отведена автоматам.
– Я даже не подозревал, что такие газеты существуют, – Бришо уважительно поглядел на коллегу. – С кого начнем?
Логичнее всего было бы разделить работу. Но ни одному из сыщиков не хотелось упустить что-либо интересное. Не первый год они работали на пару. Бывали периоды, когда они не разговаривали друг с другом, лишь подсовывали один другому на стол короткие записки, а иной раз даже в туалет шли вместе.
– Давай поищем американца.
– А как быть с сестрой Фонтэна?
– Она подождет. Буасси подежурит в буфете и перехватит ее.
– И как же я ее вычислю? – Буасси был не в восторге от этого поручения.
– Очень просто.
– Она коротышка, – сказал Шарль.
– Миниатюрная, – поправил Альбер.
– Невзрачная, – сказал Шарль.
– Обворожительная, – сказал Альбер.
– Ниже средней упитанности.
– Стройная.
– Вялая.
– Мечтательная.
– Все ясно, – сказал Буасси.
Американец был высокий, худой, элегантный, в форменном костюме спортивного менеджера – в темно-синем блейзере с эмблемой шахматной федерации. Альбер его узнал сразу: Моррис Парк был одним из тех, кого он отнес к числу значительных персон еще вчера, не зная, кто есть кто. Сия персона мимоходом заглядывает в зал, тут же переходит в буфет, уединяется с кем-то для конфиденциального разговора в фойе, дружески пожимает руку знакомым и тотчас следует дальше, так как не располагает временем для общения с ними. На первый взгляд, этого человека интересует все на свете, кроме шахмат. Впрочем, Альберу еще не приходилось встречать спортивного руководителя, в лице которого читался бы интерес к соревнованиям, где он в данный момент представительствует. И заподозрить такого человека, будто бы он способен подстроить убийство Ростана из-за какого-то паршивого робота?! Предположение это казалось диким. Но если Парк все же причастен к убийству, то, безусловно, лучшая маскировка для него – это бурная деятельность здесь, на чемпионате.
Альбер покосился на Шарля. Бришо извлек из кармана пачку сигарет и протянул Парку. Высокий, худощавый американец наклонился в кресле, чтобы взять сигарету, но затем, улыбнувшись, отдернул руку.
– Благодарю вас, но, по-моему, для меня они будут слишком крепки. – Он достал американские сигареты, а из другого кармана – гостиничные рекламные спички. Альбер почувствовал легкое разочарование: он готов был поклясться, что Парк пользуется золотой зажигалкой – маленькой, плоской и по-мужски элегантной.
– Что с вашей зажигалкой? – спросил он.
– Ума не приложу, куда она задевалась, – Парк сокрушенно покачал головой. – Какая-то загадка, да и только. Я абсолютно уверен, что нигде не мог ее забыть.
– Под кроватью смотрели?
– Везде смотрел. Горничной обещал круглую сумму, если она найдет зажигалку. Для меня эта вещь дорога не своей ценностью…
– Память?
Прежде чем ответить, Парк выпустил дым и тщательно стряхнул пепел…
– Я получил ее в подарок от Президента, когда он был всего лишь губернатором штата. Однако, полагаю, визит полиции вызван не пропажей моей зажигалки.
Парк хорошо говорил по-французски, с едва уловимым американским акцентом. Чем-то он напоминал Альберу генерального секретаря ООН. Гораздо больше, чем подлинный генеральный секретарь.
– Мы расследуем обстоятельства гибели господина Ростана и господина Марсо, – сказал Шарль, также предварительно выпустив колечко дыма и стряхнув пепел. В своем изящном сером вельветовом костюме при темно-синей сорочке с вишневым галстуком, с длинными, зачесанными на косой пробор волосами он здорово смахивал на типичных сыщиков из французских приключенческих фильмов. Гораздо больше, чем на подлинного сыщика.
– Я ждал вашего визита.
Бришо выжидательно вздернул брови. Альбер, не привыкший прибегать к подобным трюкам, сидел с застывшим лицом и тупо ждал.
– Весьма сожалею, господа. – Парк развел руками: жестикулировал он почти как прирожденный француз. – Я понимаю, что должен был сам вступить с вами в контакт. Но ведь в конце концов комиссия была создана только сегодня утром.
– Что за комиссия?
– Разве вы не знаете? – По лицу генерального секретаря промелькнула тень смущения. – В таком случае чего вы хотите от меня?
– О какой комиссии вы упомянули, мосье?
– Федерация создала комиссию для выяснения происшедших в последнее время прискорбных событий. Мне поручено ее возглавлять.
– Поздравляем.
– Наша задача – путем… как бы сказать… домашнего расследования, что ли, навести порядок в собственном хозяйстве.
Шарль вздохнул.
– Мне кажется, расследование убийств – это дело полиции, мосье.
– Разумеется. В этих делах мы намерены всячески способствовать вашей работе. Это одна из задач нашей комиссии. Ну а остальное, полагаю, мы уладим сами, в своем кругу.
– Будьте любезны пояснить, что вы имеете в виду под «остальным».
Парк лишь на мгновение показался удивленным, а затем опытный дипломат, глава комиссии и оратор подавил в нем эмоции допрашиваемого человека. С серьезным видом, печальным, проникнутым чувством ответственности тоном он заговорил:
– Понять не могу, что происходит в шахматном мире. Все словно с ума посходили. – Он покачал головой и, как и подобает опытному оратору, сделал выразительную паузу, чтобы слушатели успели одобрительно хмыкнуть, согласно кивнуть. – Даже не знаю, что больше взбудоражило страсти: убийства или «Ультимат», но у всех такое настроение, как перед концом света.