Встретились мы на пороге спальни графини: я и спина сына виконта, которая застыла в проеме, загораживая мне обзор. Впрочем, ненадолго: врезавшись в Орландо, я уронила его и следом упала сама. И вот тогда я увидела мертвую графиню Аурелию.
В поместье Мансекских вновь раздался крик.
Часть 3.
***
В кабинете главного жандарма расползался туман табачного дыма. У барона Тироуна, как у любого хорошего следователя, была своя странность: именно в таком вонючем тумане он раскрывал даже самые сложные дела. Только вот Фергус Тироун не курил, более того, он страшно ненавидел, когда рядом с ним начинали курить трубки или самокрутки. Табачным туманом кабинет главного следователя наполняли работники его канцелярии. Вышколенные сыщики с позволения барона Фергуса заходили в кабинет, садились на жесткие деревянные стулья у стены и с самыми сосредоточенными лицами начинали курить. Сам главный следователь в этот момент устраивал проверку своих подчиненных и изучал отчеты фискалов. Причем делал это он так показательно, у всех на виду, что было ясно — вместо настоящих докладов барон Тироун читает поступившие для цензуры новости.
Сейчас в кабинете серый дым стоял настолько плотно, что не давал мне разглядеть лицо начальника.
— Рэдманд, едешь расследовать убийство в поместье Мансекских. — Внезапно заявил барон Фергус.
От неожиданности я даже закашлялся. Хотя, вероятнее всего, это от стоящего в воздухе табака.
— Простите, милорд?..
— Прощаю. — Сказал главный следователь. И непонятно: насмехается он надо мной или говорит с абсолютной серьезностью. Порой это… раздражает.
— Не сочтите за дерзость, барон Тироун, но мне бы хотелось уточнить детали.
В кабинете вместе с дымом повисла и пауза. Я отчаянно сдерживал неутихающие порывы к кашлю — в горле неимоверно першило — а начальник почему-то молчал. Наконец-то в том конце кабинета где, предположительно, находится стол, что-то звякнуло. Очень было похоже на звон стакана, но не станет же главный жандарм всего Рамбурга, столицы Империи, пить на рабочем месте, правда?
— Вот приедешь в поместье и узнаешь: кто, когда, зачем, почему. — Громко высказался барон Фергус и язвительно добавил: — Ведь в этом заключается работа следователя, разве нет, Эммер?
— В этом. — На вид спокойно согласился я, а в душе хотелось сослать начальника в самый дикий и густой лес, контролировать работы лесничих.
— Тогда лови экипаж, Рэдманд Эммер, и мчись в поместье Мансекских. Прямо сейчас.
— Так точно, барон Тироун. — Покорно сказал я, исподтишка показал начальнику злой жест, который используют люди в нищих кварталах, и покинул кабинет.
Меня ждало расследование. И что-то мне подсказывало, что дело будет очень интересным.
Часть 4.
***
Спать в поместье, где была убита графиня Аурелия, было страшно. В особенности потому, что мои покои находились на том же этаже. С семьей мы не стали трогать тело графини. Миледи Мэриана отправила посла в столичную жандармерию. Обратно гонец прискакал с короткой запиской:
«Завтрашним утром приедет сыщик.
Барон Фергус Тироун.»
Еще мне почему-то показалось, что бумажка пахнет дымом, и я отдала ее на хранение Орландо, как единственному, кто остался в своем уме, — Ирьям носился взад-вперед по малой гостиной и заламывал руки, причитая, что нас всех убьют в этом проклятом доме. Зато сын Ирьяма, шестилетний Гарри, спокойно сидел на диване — под боком дядюшки Орландо — и заинтересованно поглядывал в сторону стоящего на столе виски. Правда, его повышенный интерес к пузатой бутылке заметила миледи Мэриана и дрожащими от пережитого стресса руками дала внуку подзатыльник. Я же сидела в глубоком кресле и откачивала себя ромашковым чаем, который услужливо подносила бледная как моль Тати, моя камеристка. Заметив состояние служанки, я мягким голосом сказала, что все будет хорошо. Тати испуганно отшатнулась, задрожала, всхлипнула и пробормотала, что сделает еще ромашкового чая, а потом, как мышка, побежала в коридор.