- Я прекрасно знаю о семье Солдата, и пожалуй, это лишний повод не придумывать лишнюю сплетню. Заигрался ты, мальчик. - Прямая спина, учительские нотки, холодный взгляд - это все всего лишь игра, мучительная, тяжелая. И в то, что есть, но не имеет право на существование. Что он может знать, смешной мальчик с именем великого бога? Что ему вообще дано понять. Нет, это не любовь, и мне плевать на то, что у того, кто рядом, есть семья. Это тот момент, когда ты понимаешь, что тебе просто нужен рядом именно этот человек, и пусть весь мир идет к черту.
- Скажи мне правду! - Кажется еще немного, и он ударит кулаком по столу. Усмехаюсь и ставлю чашечку очень аккуратно на маленькое блюдечко. Поднимаюсь, глядя на собеседника сверху вниз, и кладу пару сотен рядом с кофейной чашечкой - я помню, что у него никогда нет, и не было денег. Не тот типаж.
- Нет никакой правды.
Мне кажется, что он сейчас просто сожжет меня взглядом, одновременно ненавидящим и жестоким. Он не может принять чужое предательство, забывая о том, что предавал сам. Он требует правды.
А правда всего лишь в том, что на таких, как я, не женятся. Их не любят до гробовой доски, и не приносят им жертву. Такие как я, живут не слишком долго, наслаждаясь жизнью, чувствами тех, кто рядом, и чужими эмоциями, не способные полностью принять себя. Им плевать на чужие семьи, им не нужны разводы, они не тянут отца из семьи, полностью удовлетворяясь второй ролью. Просто потому, что им нужен человек, а не статус, эмоции, а не имя. И потому, так нелепо и легко расстаются с жизнью, оставаясь в вечном одиночестве.
Задумчиво потираю нос, и смотрю на опускающийся утренний туман. Не могу объяснить, что заставило меня встать в полпятого утра в воскресение. Я вообще не могу объяснить, что со мной происходит в последнее время - ощущение было слишком явным, словно кто-то заставил меня встать, и подойти к окну, что бы наблюдать за тем, как солнце встает из-за полосы тумана - освещая город, который уже просыпается, а вслед за ним - постепенно открывает свое лицо и море, простирающееся перед ним. Делаю глоток горячего кофе, и отхожу от окна - на сегодня нет ничего экстраординарного, просто выезд на фотосессию, и собираться все начнут только к десяти. Что же все-таки меня гложет, не знаю. Сказывается постоянная усталость, отсутствие стабильности, или просто долгое нахождение в замкнутом круге работа-дом, когда начинает надоедать даже то, что в принципе, остро привлекало когда-то.
Это был обычный выезд. Ничего экстраординарного. Двенадцать мотоциклов: ведущий - президент клуба, замыкающий - проспект, все остальные в стандартном парном порядке. Все собирались, постоянно перекликаясь и периодически взрываясь смехом, развлекали единственную девушку - ну кто им доктор, что я была единственной девушкой, а по совместительству еще и фотографом, который должен был снять клубные портреты разросшемуся клубу. Кому еще справится с этими оболтусами? Знать бы...
Обычный выезд, знакомая дорога. Почему он посадил меня к Тору? Наверное, потому что, я уже с ним ездила, да и тот, кто ведет колонну, не должен брать второй номер. А может еще потому, что так старательно скрывалось от его братьев. А может он просто чувствовал что-то? Хрен его знает, эта байкерская интуиция. Лучше бы ее не было.
Сначала был один хлопок. Глухой, короткий, на маленьком повороте за туннелем. Скорость не была слишком большой - колонна же, не больше восьмидесяти. Хлопок, глухой, тупой, пробивающийся даже сквозь визор закрытого шлема. Кажется, он был совершенно явным, острым и совершенно неожиданным. Шлем райдера еще закрывает мне обзор в тот момент, когда идущий впереди мотоцикл уходит на поворот, и вдруг словно в замедленной съемке подскакивает на кочке, и с оглушающим грохотом падает обратно на асфальт, выбрасывая уже практически безвольное тело в белом шлеме, выворачивая, рисуя странный узор на серой бумаге застывшего гудрона, выписывая странные кренделя, и сердце ухает куда-то вниз, мгновенно оглушая безумным ужасом. А взгляд все еще невозможно оторвать от оставляющего следы металлического организма, еще секунду назад бывшего мощным железным конем, гордо несущим своего всадника... Солдат... Меня тянет в сторону, виляющий мотоцикл, кажется, мой райдер еще не до конца осознает произошедшее, но уже плевать, на все наплевать...