22
Несколько лет тому назад Небо на юге было всегда красивым – ни единой тучи, а солнце пекло с раннего утра. Для идеала не хватало лишь моря. А так, птицы тихо щебетали, и на полях обильно росла пшеница. Если бы не было войны, то именно здесь желала бы Анастасия провести оставшуюся жизнь. Сейчас-же она проводила дни и ночи в траншеях, уже пятый год подряд. Как случилось, что она до сих пор жива? Наверно, всё благодаря Алексею. Он взялся её охранять и помогать ещё на востоке, постоянно учил выживать в любой ситуации. Товарищи по роте завидовали девушке, её взял под свои крылья лучший боец всего фронта. А Настя была просто счастлива проводить с Алексеем время. Ведь у неё наконец-то появился настоящий друг... и кумир. Она восхищалась его силой – моральной и физической, его знаниями и умениями, походкой, идеальностью... просто всем. В двадцать лет она поняла, что впервые влюбилась по самые уши, но никому об этом не сказала. Они остались просто друзьями. И сейчас как друзья вместе гуляли по траншеи, с автоматами наготове. «Как провели время в столице, старший прапорщик?» – чуть насмешливо поинтересовалась Настя. Она постоянно дразнила его из-за нового повышения. И завидовала, что получил трехдневный отдых в столице. У нее, например, до сих пор не было отпуска. Хоть и не было куда возвращаться – вся семья погибла, её тело давно нуждалось в отдыхе. «Лучше всех, младший лейтенант. Я бы это назвал Ол Инклюзив. Завтраки в постели, обеды в лучших ресторанах, ужины с генералами... на каждую ночь другая компаньонка. У меня было всё, что я захотел. Я даже пальцем не должен был шевелить», - в таком-же тоне ответил ей Алексей. Девушка стукнула его кулаком в плечо: «Перестань дразнить меня. Скажи правду». Лёша рассмеялся. Он знал, что Анастасия ревнует его, хоть и не было к кому. «Я и говорю. Это ты мне не доверяешь». «Лёша, ты знаешь, что после смерти твоей матери многое изменилось», - она посерьезнела. Её друг насупился: «Ничего не изменилось, Анастасия. Всё так, как было раньше». «Я просто не хочу, чтобы ты винил себя за это. Я ведь знаю, тебе тяжело». «Я себя не виню, Насть», - тихо сказал и поправил ей выбившийся из причёски локон за ухо. Последнее время ему пришлось тяжело. Постоянные стычки с Армейцами, несколько ранений, и весть о смерти матери. Всегда веселая женщина, которая радовалась жизни, погибла в руинах дома во время очередной бомбардировки. Он даже попрощаться с ней не успел. «Ты хоть отдохнул за эти три дня?» – нарушила молчание Анастасия. «Отдохнул». «А как твой брат?» «Я ему писал». «И про маму?» «Нет. Про маму – нет. Ему не нужно знать. Он её не видел с тех пор, как началась война. Я не хочу причинить ему боль. Я ему только написал, что в порядке и больше не напишу, потому что здесь это невозможно». «Но ты ему расскажешь?» – с надеждой спросила девушка. Она была уверена, что Петя, хоть ему было только пятнадцать должен знать. Тайны ни к чему хорошему не приведут. «Расскажу. Но не сейчас и не в письме». «Хорошо. Не забудь про это». До них вдруг донесся громкий крик какого-то солдата. «Атака! Атака с неба!» Они оба синхронно повернулись и посмотрели в небо. На горизонте показались два воинских истребителя и без предупреждения начали сбрасывать над траншеями бомбы. Послышались первые взрывы и земля началась трястись. Воин, который только-что кричал уже не стоял на ногах, а его растерзанный труп валялся на земле. «Пушки! Быстро!» – Полковник мгновенно начал раздавать приказы. Анастасия и Алексей со скоростью молнии вылезли из траншеи и побежали к нужному орудию. Они быстро зарядили пушку и начали целиться в возвращающиеся истребители. Им удалось попасть в один из самолётов. Тот перелетел им над головами, упал вдали на поле и взорвался. Из второго истребителя начали стрелять в их сторону. Алексей ухватил Анастасию за руку и потащил в сторону. Место, где они только что стояли, поглотил огонь. Анастасия оказалась одна возле другой пушки и заметила, что Лёша взялся ещё за одну. «Нужно бить их под крылья!» – крикнула ему. Он только кивнул. Самолёт кружил над ними, уничтожая все вокруг. Но через несколько секунд он тоже начал гореть и упал в поле. Летчикам в последний момент удалось сбросить ещё один снаряд. Последующий взрыв отбросил Анастасию и Алексея в разные стороны. Только чудом девушка не отключилась – ударь был слишком сильным. Глаза щипало от пыли, а в ушах звенело. Она как-то поднялась на ноги и, прищуривая глаза, осмотрелась, ища Алексея. Она заметила его неподвижное тело в пору шагах от себя. «Лёша! Лёша!» – её крик был полный отчаяния, но в то же время надежда, что всё в порядке не покидала её. Не покидала до того момента, когда она увидела его рубашку пропитанную кровью. «Лёша?» – от страха по телу побежали мурашки. У Алексея хватало сил лишь на хрип. Анастасия уселась рядом с ним и начала действовать. Она попыталась нащупать его пульс и заодно успокаивающе гладила по волосам. Только неизвестно, кого она хотела успокоить – себя или своего друга. «Насть», – сипло выговорил мужчина. Он видел, как слёзы льются из глаз молодой девушки. «Тихо. Всё будет в порядке... », – она сказала это, хотя понимала, что это конец. «Насть... Возьми... », – перебил её Алексей. «Что?» – она не понимала его. Впервые за пять лет. «Возьми», - ещё раз проговорил он. И она увидела, как в правой руке он что-то держит. Это были золотые часы на цепочке. «Отдай это Пете. Не... не говори ему... ничего», - последние слова он едва выговорил, всё больше кашляя кровь. «Не скажу, Лёша. Ты выкарабкаешься. Всё будет в порядке. Помощь уже идёт»... Она гладила Алексея по щеке до тех пор, пока его дыхание не остановилось. «Лёша?» – девушка обеими руками ухватила его за голову. «Лёша? Нет... нет... Лёша! Помогите!» Звать на помощь было слишком поздно, она это знала. Но её взгляд блуждал по сторонам, ища спасение. Вблизи заметила Полковника. Он всё это время стоял и следил за ней. С пистолетом в руке. Его Анастасия заметила. Как и то, как поспешно его спрятали в кобуру. Полковник не сказав ни слова ушёл обратно в траншеи. Опасность миновала. Анастасия посмотрела обратно на холодное тело Лёши. Слёзы текли ей по лицу, девушка не была в силе их остановить. Она положила голову на кровавую грудь, в которой больше не было слышно биение столь любимого сердца, и окончательно расплакалась.