— Что ты наделала, слабачка? — спросила ее мать сквозь зубы.
Все мужество Меры исчезло в мгновение ока, и, судя по ярости на лице королевы, она может умереть сегодня.
Мать не дала ей времени объясниться или умолять о пощаде. Она выстрелила в нее жутью, и кровь Меры забурлила в венах. Она корчилась под собственной кожей, ее тянуло в разные стороны изнутри наружу.
Она не могла нормально дышать, боль была такой сильной, что едва могла оставаться в сознании. — Мамочка, не надо! — закричала она.
Внезапно боль утихла, и Мера большими глотками пропускала воду через жабры.
— В следующий раз, когда ты назовешь меня «мамочкой», я убью тебя. — Королева подплыла ближе к Мере. — Тебе повезло, что сегодня я хочу запачкать руки.
Схватив Меру за шею, она ударила ее кулаком в лицо. Океан закружился вокруг нее, и Мера едва смогла почувствовать последующие удары.
Затем мать ударила ее коленом в живот, и Мера согнулась пополам. Следующий удар пришелся ей в позвоночник, затем снова в лицо.
Хрупкое тело Меры скоро сломается, но она приветствовала смерть. Больше не будет никаких бесконечных избиений, никаких гневных и презрительных взглядов.
Просто тишина.
Острые когти вонзились в грудь Меры, когда тьма поползла перед глазами. Королева продолжала бить кулаками и царапаться, пока Мера больше не перестала чувствовать удары.
Мать собиралась ее убить.
Нет, мать уже убила ее.
А потом все погрузилось во тьму.
Мера очнулась в пещере профессора Керентера. Она лежала в нише, высеченной в каменной стене его гостиной. Светящиеся желтые водоросли, приклеенные к потолку, тускло освещали пространство. Это напомнило Мере звездное небо.
Профессор ухаживал за ее ранами, превращая магию воды в сверкающие голубые полосы света, которые проникали в ее порезы и ушибы.
Ее крошечное тело больше не болело, видимо, он заглушил ее боль.
— Профессор? — Мера моргала, пытаясь сориентироваться. — Что случилось? Где мама?
Старый профессор нежно положил руку ей на лоб. И Мера смогла расслабиться на гладкой каменной поверхности.
Его седые волосы были собраны в тугой пучок на затылке, как напоминание о его службе в армии, тогда все солдаты носили такую прическу. Он также надевал неудобную чешуйчатую одежду, которую мать называла штанами, кобальтовые чешуйки соответствовали оттенку его кожи.
— Никогда больше не бросай вызов королеве, Мера, — тихо взмолился он, направляя в нее магию воды. — Обещай мне.
— Но она собиралась убить того человека.
— Она убивает ради развлечения. Она убивает из чувства голода. Она убивает и убивает. — Его руки дрожали, когда он обхватил ее щеки. — Не повторяй ошибку своих братьев и сестер. Не бросай ей вызов, малышка. Я не могу потерять и тебя тоже.
— У меня были братья и сестры? — ахнула Мера.
— Сейчас это не имеет значения. Они в прошлом.
Мера хотела задать миллион вопросов, но профессор ее остановил.
— Знание о них не вернет их. Они ушли навсегда. Ты пойдешь по их пути, если продолжишь бросать ей вызов.
— Но вы научили меня бороться за то, что правильно, — возразила она, чувствуя, как магия возвращает ей силы. — То, что сделала мама, было неправильно.
Он с печалью посмотрел на нее. — Ты не можешь пойти против нее, Мера. Ты недостаточно сильна.
Она проглотила горький привкус в горле. — Это нечестно.
— Это правда.
Скрестив руки на груди, она села. Профессор перестал посылать в нее магию и ждал.
— Почему она меня не любит?
— Королева никого не любит. — Он нежно приподнял ее подбородок. — Но тебе не нужна ее любовь, чтобы быть счастливой, ведь так?
Честно говоря, Мера не знала ответа на этот вопрос. Несмотря на то, что ее жизнь была невыносимой чередой побоев благодаря королеве, но все же глупая часть ее души жаждала любви, которой нет. Но если бы ей пришлось выбирать между любовью королевы или профессора Керентера, она бы всегда выбирала его.
Он ее наставник, друг и когда-то давно Мера молилась, чтобы был ее отцом, особенно после слухов о его связи с ее матерью. Хотя понятия не имела, что означала упомянутая связь или как из нее могло получиться потомство.
И все же, когда Мера спросила его об этом, он всё отрицал. — Королева берет то, что пожелает, даже если кто-то не предпочитает противоположный пол, — тихо сказал он тогда, его голос дрожал от горя. — Больше всего на свете я бы хотел называть тебя своим ребенком, но это не так, моя дорогая принцесса.
Но Мера все равно любила его намного больше, чем мать, что не так уж и сложно.
Профессор постучал себя по подбородку и, прищурившись, посмотрел на нее. — Ты кажешься достаточно подготовленной для одного урока. Что скажешь, малышка?
*** — Продолжай в том же духе, — приказал профессор Керентер, прогуливаясь по поверхности океана.
Сегодня океан был спокойным и безмятежным, почти таким же ровным, как суша.
— Это тяжело! — Мера поморщилась, заставляя воду под ногами поднимать ее, в то время как сила, которую профессор назвал гравитацией, тянула ее вниз. Одежда из чешуек прилипла к ее коже, и была неудобной. — Почему я должна это носить?
— Лучшие ученые твоей матери придумали эти комбинезоны, — напомнил он ей. — Молись, чтобы королева не услышала, как ты отвергаешь их работу.
— Они глупые, — проворчала она. — Мне гораздо удобнее голой.
— Как и всем нам. Но эта ткань помогает привести в тонус твои мышцы и облегчает дыхание на поверхности. — Он указал на ее круглые уши и розоватую кожу. — Мы на поверхности уже час, и тебе ни разу не пришлось нырять в воду, чтобы сделать вдох. Это действительно замечательно, правда?
Ей неприятно признавать это, но он прав.
— Комбинезоны также помогают нам легко передвигаться наверху, поскольку сила гравитации над водой значительно сильнее. — Он похлопал по собственным чешуйчатым штанам. — В целом, неплохое изобретение.
— Если вы так говорите, — пробормотала она себе под нос. — Но почему я должна учиться ходить по воде? Это бессмысленно! Мы живем под водой.
— Это так, но это часть твоего обучения магии воды. — Он заложил обе руки за спину. — А теперь удиви меня, малышка.
Как? Она едва держалась на ногах!
В голове у нее стучало, а тело напряглось от усилий. Такова цена слишком долгого использования магии. Профессор Керентер сказал, что ей нужно привыкнуть к этому, но Посейдон в канаве, это тяжело.
Мера пошатнулась, но выпустив под ноги крошечную струю воды, быстро восстановила равновесие.
Ну, хорошо.
Вытянув руку вперед, она вызвала небольшой столб воды. Он поднялся к ее ладони, изгибаясь в соблазнительные формы. Дельфин, морская звезда, затем черепаха.
Мера хихикнула.
— Хорошо, — похвалил профессор Керентер, непоколебимо стоя на поверхности океана. — Контролируй мельчайшие частицы, которые делают воду такой, какая она есть. Замедли то, что делает воду жидкой.
Мера кивнула. Струя начала превращаться в лед.
— Идеально. Ты можешь достаточно хорошо замораживать воду. Теперь заморозь мою кровь.
— Нет! — Лед раскололся на куски, которые упали в воду, затем всплыли обратно на поверхность. — Жуть пугает меня.
— Тем не менее ты должна научиться ее использовать. — Он постучал себя по груди, и хотя его розоватая кожа была слегка дряблой, а мышцы не такими крепкими как прежде, Мера видела каким могучим солдатом он слыл когда-то. — Давай. У нас не так много времени.
У нее нет выбора.
Кровь была жидкостью, поэтому жуть не сильно отличалась от магии воды. Единственная проблема заключалась в том, что кровь профессора Керентера, как и у Меры, обладала магией, а магия сопротивлялась чужим командам.
Она пошевелила пальцами, чувствуя, как кровь бежит по его венам.
— Хорошо. Контролируй это.
Кивнув, она попыталась ускорить поток крови, но его кровь не подчинялась ее команде.
Он блокировал ее.
— Вы научите меня, как блокировать чужую жуть? — тихо спросила Мера, вспоминая жестокость матери.