– Олег Петрович! Если можно, не закрывайте лабораторию. Мы с мужем согласны продолжать работу, несмотря ни на что. Холодный ядерный синтез – это очень перспективная тема. И ею всё равно будут заниматься. Если не в России, так за рубежом. Несмотря на то, что там тоже таких учёных убивают, патенты скупают и кладут под сукно, чтобы не дать им ходу. Но прогресс не остановить. Пройдёт время, и те, кто останутся, будут на коне. Тем более что мы уже так много сделали.
– Вы готовы умереть? – впервые за всё время нашего общения в лаборатории заговорил Иван.
– Умереть никто никогда не готов, даже если сделаны все необходимые приготовления, – на этот раз заговорил муж Веры, Георгий, – и, конечно, мы с женой на тот свет не собираемся. Но мы осознаём опасность. И также мы осознаём необходимость научной разработки этой темы. У нас нет детей. Мы с женой можем себе позволить рисковать своими жизнями ради науки.
– Оно того стоит? – опять спросил Иван.
– Да, – Вера и Георгий произнесли это слово одновременно. Вместе с их голосами я услышал ещё один голос. Лаборант Серёжа также был готов продолжать работу.
– Сколько времени вам надо, чтобы закончить тему? – вставил свой вопрос я. Мне было всё ясно: передо мной настоящие учёные. Из разряда тех, кто готов ради истины гореть на костре инквизиции. Такое достойно восхищения, но я не почувствовал этого чувства. Я просто понял, что продолжать работу надо, и есть люди, готовые этим заниматься. Да и меня эта тема заинтересовала, я уже успел кое-что прочитать, в том числе свои статьи и доклад.
– Мы почти закончили работы над экспериментальной моделью двигателя. Но есть вопросы, ответы на которые можно получить, только выполнив ряд исследований. После этого следует перейти к разработке серийной версии. На всё это потребуется от двух до трёх лет.
– Мои люди сняли жёсткие диски с ваших компьютеров, – продолжил я разговор, – вся информация по теме стёрта. Как я понимаю, там были все ваши наработки.
– Это мы стёрли информацию со всех компьютеров и ноутбуков, – сказал Георгий, – по распоряжению Дмитрия Петровича перед его отъездом. Да и не хранили мы чертежи двигателя там. Только на флэшке, которую Дмитрий Петрович обычно хранил у себя. Перед отъездом он отдал её мне.
Георгий достал из кармана маленькую флэшку и протянул её мне.
– Возьмите, посмотрите, что здесь есть. Там вы найдёте всё, чем мы занимались эти годы.
Я взял флэшку и положил её себе в карман.
– Не думаю, что целесообразно продолжать работу в стенах этой лаборатории, – заговорил я, наблюдая, как лица Веры, Георгия и лаборанта Сергея напряглись, – поэтому в любом случае здесь мы всё закрываем, помещение возвращаем институту. Что касается оборудования, Георгий и Вера, определитесь, что вам точно нужно для работы, а что можно оставить институту.
Я не успел закончить, как услышал их слаженное:
– Всё нужно.
– Хорошо, – улыбнулся я их боевой готовности, – я не могу подставлять вас. Сейчас идёт расследование всех смертей. Задействованы солидные ресурсы, помимо милиции этим занимается ФСБ. Я надеюсь, что в скором времени компетентные органы во всём разберутся и поймут, кто и зачем убрал столько людей. Может оказаться, что причина вовсе и не в холодном ядерном синтезе.
На лицах окружающих меня бывших сотрудников лаборатории я увидел удивление. Но дальше эту тему развивать не стал. Сказал же следующее:
– В любом случае я не могу, да и Дмитрий Петрович, уверен, не хотел бы, рисковать вашими жизнями. А потому есть два варианта. Первый: мы сохраним всё оборудование, освободив это помещение, но лабораторию заморозим до окончания следствия. Пауза в этом случае может оказаться достаточно долгой, от месяцев до лет. Готовы ли вы ждать? И второй вариант: я организую лабораторию на территории своей резиденции. У меня хорошая охрана, хотя, конечно, никакая охрана не может гарантировать стопроцентной безопасности. В этом случае желающие продолжать работу будут жить на закрытой территории практически безвыездно до окончания следствия. Условия проживания обеспечу комфортные, оплата труда тоже будет достойной. Какой вариант вас устраивает? Если, конечно, устраивает. С ответом не тороплю, вы можете обдумать мои предложения.
– Нечего думать, Олег Петрович, – решительно заговорила Вера, – мы с мужем согласны переехать, куда скажете, хоть завтра. За остальных не говорю.
– Я тоже согласен, – сказал лаборант Серёжа, – вот только я учусь на вечернем отделении в физтехе. Переведусь на заочное обучение или возьму академический отпуск.
Больше желающих продолжать работу не оказалось. Впрочем, возможно, этих троих вполне достаточно.