– Может быть, вы и успели? – жёстко спросил я.
– К сожалению, нет, – Виктор никак не отреагировал на мой выпад. Спустя несколько секунд он продолжил:
– ФСБ – не отмороженные. Мы должны защищать государство и людей, а не убирать последних, если они вдруг стали случайными свидетелями или узнали что-то, что им знать не следует. Убийство Вики, если это убийство, – не наших рук дело, и, конечно, не моих. Здесь потрудился кто-то другой. Тот, кто слышал ваш разговор.
– Она звонила мне с помощью защищённой программы, – вспомнил я.
– Не бывает программ, полностью защищённых от спецслужб или подобных им организаций. От доморощенных школьников, возомнивших себя хакерами, – да. К тому же, Вика наверняка говорила громко, кто-то из находившихся в её доме людей тоже мог услышать. Возможно, Ярыгина прослушивают. Мы – нет. Но кто-то ещё – может быть. Ведь Вика была любовницей Олега, а Олег, похоже, у кого-то на крючке уже давно.
– Если не спецслужбы, то кто? – спросил я, помня, что Виктор и Андрей Птичник считают, что вся затея со мной и смертью Олега не является делом ни Ми-6, ни ЦРУ, ни Моссада, ни ещё какой бы то ни было спецслужбы отдельных государств. Хотя смерти физиков и говорят об обратном.
Иван, который до этого сидел молча, расслабившись в кресле и закрыв глаза, вдруг встрепенулся, сел прямо и сказал:
– Мы сегодня в машине как раз об этом и говорили.
Тут в гостиную вошёл Семён.
– Не помешаю? – вежливо спросил он.
– Конечно, нет, – одновременно ответили Иван и Виктор.
Семён увидел глушилку, удовлетворённо кивнул и занял кресло рядом со мной.
– Я давно хотел поговорить, но всё как-то не было подходящего момента. А сейчас можно, – он указал на глушилку. Мы с интересом посмотрели на него, ожидая продолжения, которое последовало тут же.
– Дядя Дима, я узнал тебя. Что произошло на самом деле? – просто по-домашнему спросил он без тени обиды, гнева, разочарования или ещё чего-либо.
Иван и Виктор недоумённо зашевелились в своих креслах. Меня же вопрос Семёна не удивил. Сегодня я понял, что между мной и Олегом всё-таки была разница, кроме причёски и шрама. И эта разница вполне заметна нашим близким.
– Если бы я знал! – только и ответил я.
Семён удивлённо уставился на меня, ожидая продолжения. Я же вопросительно посмотрел на Виктора, взглядом испрашивая у генерала разрешения говорить о потере памяти. Он тут же пришёл мне на помощь.
– Всё было так, как мы и рассказывали ранее. Дмитрий вызвал Олега к себе. Его звонок зафиксирован. Олег вошёл в его дом, оставив охрану на улице. Минут тридцать всё было тихо. А потом прозвучали выстрелы. Охранники вбежали внутрь дома и увидели мёртвого, как они подумали, Дмитрия, и валявшегося на полу без сознания Олега. Также рядом лежали мёртвые тела Аллы, Павлика и Мыльникова.
– Почему охрана приняла папу за дядю? – вставил свой вопрос Семён.
– Так ведь он одет был в одежду Дмитрия. Причёска была, как у Дмитрия. И наоборот: у Дмитрия одежда и причёска были Олеговы.
– И что? Никто не заметил подмены? – не унимался Семён.
– Заметили. Не сразу. Когда вскрытие произвели. У Олега была начальная стадия рака печени. Об этом никто не знал, кроме меня, и того врача, который его обследовал во время последнего нашего визита в Англию. Обследовался Олег не под своим именем, инкогнито, я его сопровождал. Он внушил себе, что у него гепатит С после того, как узнал, что одна из девиц, с которой он не так давно переспал, заболела. Гепатита С не оказалось, зато был выявлен рак печени. Поэтому, когда мне сказали, что у Дмитрия на вскрытии обнаружили эту патологию, я сразу же заподозрил подмену. Проверил шрам. Его, как и следовало ожидать, не оказалось.
– Почему скрыли подмену от всех? – спросил я. – Решили продолжить кем-то затеянную партию?
– Да. И это тоже, – ответил Виктор, – к тому же, было личное распоряжение президента оставить олигарха на своём месте. Стране сейчас нужно, чтобы редкоземельные были в руках Олега Айдашева. Общественность, а также наши конкуренты, ничего не должны знать о подмене.
– И как же ты с этим живёшь, дядя Дима? – Семён называл меня, как в детстве.
– Легко, – невесело улыбнулся я, – ведь после того, как меня нашли на полу рядом с убитыми без памяти, я действительно её потерял.
– Как удобно, – тихо пробормотал Семён.
– Тем, кто затеял всё это, – да, удобно. Мне – не знаю. Сравнить не с чем, – пожав плечами, ответил я.