– Этому человеку я доверяю полностью. Чего и Вам советую, – продолжил президент, – а потому прошу любить и жаловать, потому что с этого момента Павел Александрович – Ваш телохранитель. И связь с Кремлём. Кроме того, он обладает экстраординарными психологическими способностями и незаметно для кого бы то ни было прощупает Ваше окружение на предмет угроз. Заочно у нас ничего не получилось. Поэтому придётся ему поработать рядом с Вами.
Я естественно не возражал.
– Вот и хорошо, – встал со своего места президент, всем своим видом показывая, что наша встреча подошла к концу.
Павел Корчагин
Павел Александрович Корчагин сразу же приступил к своим обязанностей. Потому возвращался я домой, уже сидя в одной машине вместе с ним. Джон и Сергей ничем не выдали своего отношения к тому факту, что Кремль выделил мне ещё одного телохранителя, который с этого момента должен быть всегда рядом со мной. Их внедорожник, как обычно, сопровождал мой лимузин.
В пути мы молчали. Я осознал, что устал. Нет, не физически. Я устал получать плохие известия. И хотя весть о гибели семьи Олега, которая теперь и моя семья, оказалась ложной, я её всё-таки получил. Так же как вчера получил весть о гибели Вики, а незадолго до этого узнал о гибели учёных, доктора, повара, охранника… И о гибели своей матери, жены и ребёнка. Пора положить этому конец. Но как?
Думая об этом, я почувствовал, как во мне поднялась волна негодования. За всё время, которое я себя помню, я впервые ощутил в себе эту эмоцию. Я понял, что попросту зол. Очень зол на того или тех, кто всё это устроил, кто превратил мою жизнь и жизнь людей, меня окружающих, в кошмар.
Я вспомнил тревожные глаза Семёна, устремлённые на меня, когда сегодня на рассвете мы прощались; мимолётный поцелуй в щёку Наташки, и, наоборот, долгое объятие Лены, которым она, казалось, пыталась остановить мгновение, задержаться хоть так на пороге нашего дома.
Я не поехал в аэропорт. Провожал их Виктор. Мы же с Иваном остались стоять перед парадной дверью, глядя на два удаляющиеся автомобиля: один с моей семьёй, другой – с Виктором и охраной.
Мои раздумья прервал голос Павла Корчагина:
– Олег Петрович!
Я отчётливо услышал этот голос у себя в голове. Но вокруг было тихо. Я недоумённо посмотрел на рядом сидящего человека. Он слегка улыбнулся и подтверждающе кивнул.
– Я разговариваю с Вами с помощью мысли, – опять услышал я отчётливый голос в голове.
– Подтвердите, – также мыслью потребовал я подтвердить или опровергнуть наличие мысленного контакта.
– Олег Петрович! Вы всё правильно поняли, – услышал я теперь сказанные вслух слова.
– Как Вы это делаете? – спросил я вслух.
– Годы тренировки, – также вслух ответил Павел, и опять в голове возник его голос:
– Но лучше нам с Вами научиться общаться незаметно для окружающих.
– Это сложно? – также мысленно спросил я.
– Достаточно. В голове не должно быть никаких мыслей. И Ваш мозг должен быть открыт.
– Сейчас он открыт? – удивился я, ведь перед этим контактом мой мозг был занят размышлениями и воспоминаниями.
– Я открыл его, – услышал я ответ, – вклинился в Ваши мысли.
– Вы всегда так можете?
– Нет. Сейчас у меня были время и возможность: Вы сидите рядом со мной, достаточно расслабленный и не защищающийся.
– Можно защититься? – продолжал я расспрос.
– Конечно, можно. И важно этому научиться. Для этого представьте себя в чёрной пирамиде, стоящей на чёрном шаре. Внутренние стенки пирамиды пусть будут зеркальными.
Я живо вообразил пирамиду и шар.
– Теперь сквозь себя пропустите золотой крест.
Я сделал и это. И вдруг воображаемая картинка ожила: золото креста стало двигаться вверх, осыпая золотым дождём пирамиду и насыщая каплями-золотинками черноту граней. Мне даже показалось, что я почувствовал шевеление своих волос на голове. Пирамида же начала медленно двигаться по часовой стрелке на шаре, который остался неподвижным под моими ногами.
– У Вас получилось, – услышал я в мыслях голос Павла.
– Разве? – спросил я, но ответа не получил.
– Расскажите мне о Вадиме, – вслух спросил Павел, и я понял, что он слышал наш с президентом разговор. С помощью приборов или силы мысли – не знаю, но слышал.
– Я могу вспомнить ту медитацию, и Вы сможете её считать, раз Вы слышите мои мысли, – также вслух сказал я.
– Для этого нужно убрать защиту, – опять в голове возник голос, – позвольте кресту разрастись и разрушить пирамиду.
Я понял, что созданная мной защита блокирует возможность чтения моих мыслей, но не подступы ко мне. Мысленно я увеличил крест внутри себя до размеров, когда он вышел сквозь пирамиду и, действительно, разрушил её. Но прежде чем перейти к воссозданию медитативных переживаний, мне необходимо было связаться со Светланой Карауловой.