Что касается самого Рондала, то разговор с ним не дал мне никаких Хранительских ачивок или новых тайных знаний. Сейчас даже не особо понимал, зачем отправлялся к нему изначально. На что рассчитывал? На невероятные откровения? Да он же просто обычный старик, доживающий последние месяцы на Земле в уютной роскоши! А правда о моей болезни и смерти? Ничто по сравнению с возможным уничтожением миллиардов людей после прихода Завоевателя.
Нужно было действовать самому. Не доверять никому, верить в объективные данные и добиваться всего самостоятельно — вот теперь главные правила выживания.
Но, говоря откровенно, посещение Земли не оказалось напрасным. Я кое-что узнал. Вернее, укрепился в вере, что старый интриган оброс каким-то недомолвками и секретами, как морская скала — моллюсками.
Тут же возникал другой вопрос. Что может скрывать старик, сложивший Хранительские полномочия и думающий только об элитном алкоголе и какую модель с какой обложки сегодня позвать в гости? Ответа у меня не было. Но ощущение недосказанности между мной и Рондалом только нарастало.
Может, старика просто одолел маразм? И поэтому он казался мне странным? Земля — это не центр Вселенной, у которой нет понятия времени. Наша природа своего не упустит. Задержишься где-нибудь между мирами на тысячу лет, вернешься на бренную землю — в миг покроет тебя сетью глубоких морщин, иссушит тело и мозг. Особенно мозг, в котором поселит склонное всем старикам детство. Тело одарит радикулитом и расщедрится на лишний год жизни для вернувшегося черт знает откуда собственного состарившегося дитя.
Стало ясно, что во всей путанице с перемещениями и личностями виноват, конечно, Рондал. Может быть, он действительно хотел, как лучше. Сказав как-то, что хорошо изучил мою натуру, он сильно ошибся. Я человек своенравный. Не будет у меня никаких помощников! С чего он взял, что они нужны? С чего выдумал, что так удастся уложить на лопатки воинствующего Хранителя?
Извини, старина, здесь наши мнения разошлись, и я поступлю так, как считаю нужным. Твое время вышло. Наслаждайся последним отпуском, а я встану на защиту своих миров.
С первого дня моей встречи с Рондалом, чью душу мне постичь так и не удалось, даже став Хранителем, я начал вести дневник. Нет, не бумажный, конечно. Он чем-то напоминал книги судеб и хранился в подпространстве. В любую секунду я мог внести в него свои мысли и прочитать, находясь как внутри миров, так и между ними.
Еще несколько дней назад я умирал в палате центра «Рассвет», а сейчас пытался разобраться, как приглядывать за тремя измерениями. На Земле в последние дни даже встать с постели не мог без посторонней помощи, а сегодня обладаю могуществом, пределы которого до сих пор не известны.
Можно сказать, что жизнь сделала крутой поворот. Но нет. Она наделала спиралевидных витков и улетела в космос. Записывать некоторые моменты своей жизни и мысли я стал не только по причине сильных перемен. Как часто бывает, и тому множество примеров из истории, многие великие фрагменты прошлого, достойные не простого внимания, а знания в абсолютных деталях, страдают в памяти потомков неполноценностью, иногда даже вымыслом историков, которым приходится «дописывать» потерянные страницы прошлого. И вся проблема в источниках. Пусть мой дневник станет тем самым источником, который бы полностью раскрыл все, что я понимаю в Хранителях и их деятельности.
Я сел в кресло в треугольной комнате, зависшей между мирами. В нее переместился сразу, как только вышел из райского особняка Рондала Вэбера. Внутренний взор расстелил передо мной зеленое колдовское поле. Я вызвал дневник, который представлял то в виде фолианта, то в виде свитка. Форма не имела значения. Суть метафизического хранилища информации от этого не менялась.
Я начал записывать.
«7 августа.
Еще не отступился от своей идеи.
Решив не идти на поводу и позволив упрямству взять верх, я задумал непростое дело. Возможно, опасное. Скоро мое «троеличие» перестанет существовать. Независимо от того, постигнет предприятие успех или крах.
План прост.
Две мои личности — та, что в Каулоре и та, что в Междуозерье — будут «выкрадены» из своих тел и помещены в иные: помогут мне в том друзья из тех же миров — Быстрый Стрелок и Мэлдаф.
Далее следует действовать по объяснению Рондала, когда он говорил о помощниках. То есть, держась за руки, пройти по Огненной Лестнице. В итоге я поделюсь могуществом с Мэлдафом и Быстрым Стрелком. Но по той причине, что в них будут находиться родственные мне сущности, созданные из одного корня (а, по сути, все родственное так или иначе стремится к единению), то они должны притянуться и образовать единую духовную субстанцию. Моим друзьям ничего грозит. Но лишь в случае успеха. Потом их тела спокойно отправятся туда, где родились и должны обитать в настоящее время.
В случае неудачи — исход совершенно для меня неизвестен».
Пора было действовать незамедлительно — отправиться через порталы в Каулор и Междуозерье за Мэлдафом и Быстрым Стрелком.
32
ОГНЕННАЯ ЛЕСТНИЦА почувствовала меня.
Черные ступени, будто вытесанные из огромных пластов обсидиана, заполыхали синим пламенем. С каждым шагом огонь становился выше, пляска его — безудержнее. Как будто Лестница демонстрировала таким образом радость от встречи. Но, конечно, нет. Она не умела радоваться. А что умела? Что могла уметь конструкция, которая обладала странной силой и чем-то, похожим на разум, но им не являющимся? Сложный вопрос.
Если Хранитель казался божеством, то Огненная Лестница — своего рода прародителем божества. При этом сама она божественными способностями не обладала, а только наделяла других. Мог ли я ее уничтожить? При должной подготовке, выйдя на пик могущества, наверное, да. Стала бы она сопротивляться? Конечно. И совершенно не обязательно, что в противостоянии верх одержал бы именно Хранитель. Рисковать я бы не стал. К чему приведет ее уничтожение? К разрушению Треугольника? Эта комната, зависшая между мирами, несомненно как-то была связана с Огненной Лестницей — одной из самых сложных загадок Вселенной.
Я вытянул вперед руку и приласкал огни. Синие всполохи начали медленно утихать, пока совсем не исчезли. Ступени из обсидианового превратились в бледно-золотые. Они ярко блестели, словно поднимались к мощному источнику света. Но вокруг Огненной Лестницы ночевало пустое пространство. Она сама являлась этим самым источником.
Двое юношей безучастно стояли рядом со мной. Они не интересовались происходящим, не задавали вопросов. Ни о чем не думали и ничего не чувствовали. С висящими, как плети, руками и поникшими головами стояли у первой ступени и смотрели под ноги остекленевшими глазами. Мэлдаф и быстрый Стрелок.
Я вырвал своих друзей из Каулора и Междуозерья, затратив чуть больше сил, чем требовалось. Перенес в Сердце Вселенной, в пространство между мирами. Запер их личности в самой глубине разума, как в клетке, погруженной на дно океана, внутри которой так любят спускаться под воду адреналиновые маньяки, чтобы испытать ужас от вида проплывающих мимо белых акул.
Я усыпил разум своих друзей, поэтому сейчас они больше напоминали марионеток, чем живых людей. Они несли в себе две мои сущности, которые я тоже перенес сюда из двух миров. Сущности находились в спящем состоянии и никак себя не проявляли. До поры до времени. Но Огненная Лестница заставит их очнуться, забиться в новом ощущении жизни и, наконец, слиться воедино.
— Ну, что, друзья, вы готовы к опасному путешествию? — спросил я и посмотрел Мэлдафа с Быстрым Стрелком.
Они, конечно, не ответили. Ничего не слышали, не видели и не чувствовали.
— К путешествию по ступеням искаженных реальностей, — добавил я и взял их за руки, силой мысли заставив тела двигаться.
Мы сделали синхронный шаг вперед. В этот миг даже я, Хранитель, не знал, что произойдет, и какой урок преподаст нам Огненная Лестница.