— А что, если просто сдать все эти дела ментам? — спросила Алена.
В этом был здравый смысл: продолжения вчерашнего дня не хотелось никому.
— Милиция получит наркотики и будет, разумеется, очень довольна. Вовке после этого придется исчезать из города, да и всем нам тоже. У нас весьма мало шансов пережить тотальную охоту. Потерю таких денег нам никто не простит, — морщась от боли в руке, возразил Игорь.
— Ты сказал «мало шансов». Значит, они у нас есть? — Вовка с любопытством посмотрел на Игоря, потом на Ольгу.
— Об этом лучше пока не говорить. — Ольга покачала головой. — Война — дело сложное. И неизвестно, кто победит. Придется постоянно действовать с опережением, сразу начнут включаться десятки и десятки факторов. Лучше не доводить до этого.
— Остается единственный вариант. — Игорь с силой потер лоб и, вздохнув, подвел итог: — Перехватить груз и постараться обменять его на наш покой. — Он обратился к Ольге: — Как ты думаешь, они пойдут на это?
— Могут, — согласилась Ольга. — Если убедить.
— Значит, будем убеждать. — Игорь затушил сигарету в пепельнице, встал и пошел в ванную.
Боря Капроненко — а по секрету и только для своих — Гриншпун — делал утреннюю зарядку по системе Бутейко. Это значило, что он громко сопел и пыхтел. Соня, уже привыкшая к такому аккомпанементу, жарила на кухне яичницу. Настроение у нее было прескверное. Боря вчера рассказал, что Вовка — беглый муж и дебильный кретин в одном лице — внезапно попер в крутизну и занялся торговлей наркотиками. Причем в больших количествах. А это — деньги, да какие!
Соня прислушалась к звукам, доносившимся из комнаты. Боря — деловой человек, хотя и с причудами. Не знала бы, какой ерундой он там занимается, подумала бы, что он кого-то трахает.
Боря, закончив поднимать тонус, вошел в кухню бодрой поступью спортсмена и оптимиста. Сел на табурет, придвинул ближе поданную Соней тарелку с завтраком.
— Ты уже посолила? — с беспокойством спросил он.
— Нет, конечно, я же знаю, как ты любишь.
Соня мимолетно прижалась грудью к Бориному плечу и снова отошла — налить кофе.
— Хорошо, когда женщина знает, что ты любишь, — довольно улыбнулся Боря и начал кушать.
Соня села напротив него, покрутила в руках ложечку и не выдержала:
— Нет, ты мне все-таки скажи: откуда у этого непутевого еврея столько героина?
— Сегодня все узнаю, — терпеливо ответил Боря и снова подумал, что зря он рассказал женщине про это дело. Зря! Но он сам был настолько потрясен фактом связи Вовы Ляфмана с наркомафией, что просто необходимо было с кем-то поделиться этой новостью, хотя бы для того, чтобы собственные мысли привести в порядок.
И вот что получалось: иногородняя мафия начинает осваивать местный рынок. Вова, давно и надежно связанный с нею, выбран по причине своей неизвестности местным авторитетам. Ему легче искать нужные связи. Но если доверили за просто так три с половиной килограмма героина — какая же сила стоит за ним! Вова правильно сделал, что пришел к нему. Боря займется этим делом. Пока на паях, а потом бочком, бочком и подгребет под себя все. У него уже есть опыт, а у Вовы — только его мощные покровители. Надо на них выйти и продаться подороже. Вот так.
Сегодня с утра Боря собрался с деловым визитом к Зелепукину. Он уже больше года как работал на Зелепукина, очищая для него кокаин. Боря заслуженно гордился своим профессионализмом: продукт получался почти девяностопроцентной чистоты. Это, между прочим, очень приличный уровень, даже для Европы. А для любимого отечества практически недосягаемый. Адам был полностью незаменимым, а Боря — почти, потому что таких, как он, во всем СНГ несколько человек, и всем им — почет и уважение.
Покушав, Боря стал собираться. Посмотрев на огорченную Соню, он внутренне улыбнулся: еще вчера в обед она была убеждена в полной Вовкиной никчемности, а теперь с досады пробует на вкус свою собственную печень…
Вприпрыжку спустившись с третьего этажа здания Художественного фонда, в котором располагались мастерские и квартиры художников и где числился жильцом беглый каторжник от семейной жизни Вовка Ляфман, Боря быстрым шагом направился в сторону ресторана «Модерн».
Хозяином ресторана был Олег Зелепукин, именно там находился его постоянный кабинет. После гибели Мазая Зелепукин объединил его людей и возглавил все дело, сделавшись таким образом как бы наследником потрепанного мазаевского хозяйства. Боря посещал это место стабильно раза два в месяц — приходил за пособием, как он сам любил говорить. Материал для работы ему приносили прямо в лабораторию, а потом и уносили. С этими братками хлопот он не знал.