Боря молча кивнул. Он так переволновался, что лучше было бы промолчать, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость.
— Даю тебе аванс: десять штук баксов. Завтра принесешь товар, получишь остальные бабки.
— Все будет нормально, Олег Иванович, — чужим голосом, словно слушая себя по радио, ответил Боря, сгреб купюры и встал.
Приподнялся и Телега, протянув руку. Почтительно пожав ее и снова поморщившись от жесткой хватки, Боря спиной вперед вышел из кабинета и очень аккуратно прикрыл за собою дверь.
В предбаннике продавец ружья сидел и тряпочкой полировал ствол. Кивнув ему, Боря покинул помещение и быстрым шагом направился к выходу. Подойдя к серой двери, он нажал кнопку на стене рядом с ней. Через несколько секунд дверь открылась, и Боря выскочил на улицу, радуясь своей удаче.
До комбикормового завода шагать было далековато, но Боря хотел проветриться и успокоить сердцебиение.
Сам же Зелепукин после ухода Бори посидел молча за своим столом и выкурил сигарету. Затем поднял трубку телефона и набрал три цифры:
— Миша, зайди ко мне. Сашку захвати.
Положил трубку, улыбнулся своим мыслям и взял еще одну сигарету. Дверь отворилась, и вошли Миша Гадкий и Саша Стриж, оба с побитыми физиономиями.
— Присаживайтесь, пацаны, базар есть, — показал им на стулья Телега и закурил.
Когда ребятки уселись, Телега, не торопясь, как бы обдумывая каждое слово, начал говорить:
— Наш Эйнштейн совсем скромность потерял! Стал жопой вертеть на разные стороны. Делишки свои завел, наверное, захотел разбогатеть.
Сашка Стриж криво ухмыльнулся. Миша решился на реплику:
— Охренел, в натуре.
Телега кивнул:
— Точно. Короче: он мне тут наплел, будто у него порошок есть, три с лишним килограмма.
Теперь уже Стриж не сдержался — присвистнул, Миша — тот просто вытаращился от изумления.
Телега продолжал:
— Вот именно. Он хочет мне его загнать по дешевке. Я для понта дела ему аванс выдал — десять штук зелеными. Если у него товар точно есть, дома он его не держит — опасно. Скорее всего на работе. Берите еще парочку ребятишек, езжайте туда, ловите его, щемите. Закошмарить так, чтобы все отдал, в натуре! Изымаете товар и бабки. Эйнштейна — вальнуть. С такими закидонами он нам на хер не нужен! Кто его, химика, знает, — может, он нашего товара так наэкономил, а теперь, гнида, навариться хочет. — Телега оглядел братков. — В случае чего, чтобы я был в курсах. Кстати, пропуска-то еще не просрочены?
— Нормально все, Олег, — ответил за обоих Стриж.
— Тогда — по коням!
Телега встал. Повскакали и ребятки. Пожав им руки и проводив до дверей, Телега подошел к парню с ружьем:
— Хрен с тобой! За штучку беру, или катись отсюда.
Парень вскочил со стула и едва не уронил ружье, при этом лицо его изобразило такой испуг, что Телега громко рассмеялся. Продолжая смеяться, он поманил продавца за собою в кабинет.
Игорь аккуратно вел машину, объезжая лужи и ни в косм случае не допуская нарушений — неожиданности сегодня были особенно не нужны.
Ольга, как всегда, сидела справа, автомат лежал у нее на коленях, прикрытый полой куртки. Ольга была спокойна и невозмутимо посматривала по сторонам — казалось, что интересней городских улиц для нее и нет ничего на свете. Игорь после окончательного обсуждения плана действий только молча курил. Вовка Ляфман на заднем сиденье извертелся и обшептался.
Он не боялся грядущих событий, но все это так грубо нарушало его планы! Несколько раз он порывался рассказать с подробностями о картине, для написания которой другого дня, кроме этого, уже не будет. Потому что настроение изменится и — абзац: пиши другую. Но было не до него: Игорь с Ольгой думали каждый о своем. Вовка, в общем-то, тоже думал о своем, но в одиночку оставаться со своими невеселыми мыслями ему было тяжело.
Алену с собою не взяли, хотя она и просилась, робко и ненастойчиво. Ольга оставила ее дома, обсудив мимоходом меню обеда из трех блюд. Алена пообещала расстараться.
Комбикормовый завод начинался на Сергиевской улице. От нее он спускался вниз уступами к реке. Не доезжая два квартала до завода, Игорь свернул влево и ушел с Сергиевской вниз. Обсудив с Ольгой расклад, они решили войти на территорию завода с тыла. Там, где проходные, и охрана бдительнее, и руководство чаще шастает. А с противоположной стороны есть забор, и, как это часто бывает, с очень удобными дырами… Заделать их руки не доходят годами и пятилетками — заводское начальство, требуя тройные цепи обороны с фасада, привычно мирится с безобразиями на задворках.