— Пока нет, — рассмеялась Тень. — Пока…
Что же это такое?! Я, до того стоявший как вкопанный перед своим отцом, отпрянул назад. Это прошлое?.. Я вижу то, что случилось с моим отцом много лет назад? Это как запись во времени?..
И тут я услышал в своей голове испуганный плач маленького Анхеля. Того мальчика, что я напугал в самолете. И встревоженный голос его отца: «Господи! Зачем вы его напугали?! Он же совсем маленький! Зачем вы это сделали?!» Я вспомнил, как отец защищал сына. Он делал это, хотя маленький Анхель и не нуждался в помощи, я ничем не угрожал ему. Но отец… Отец защищал сына.
— Я собираюсь изменить мир, — резко ответил Поль. — Мир! И мне нужна сила, понимаешь?! Мне нужна сила умерших. Теперь я знаю, что она есть. Я ее чувствую! И мне нужно только одно — получить доступ к этой силе! А ты меня спрашиваешь про какого-то моего сына, которого еще нет в природе!
— Уже есть… — с каким-то странным самодовольством сказала Тень. — Уже есть.
— Есть? — лицо Поля как-то странно дернулось.
Господи, да он же из воска!
Я только сейчас это понял, что сидящий передо мной Поль сделан из воска! Он — как фигура мадам Тюссо! Я машинально открыл свою ладонь и уставился на предметы старухи — восковая фигурка, пучок волос с красной нитью, свечной огарок и амулет из темного камня.
— Ну так что?.. — развеселилась Тень. — Может, передумаешь?
Поль молчал. У него есть сын. Он только что узнал обо мне. О том, что Лихо беременна мною. Его сын. Он понял это!
— Нет, — тихо, с напряжением в голосе сказал Поль. — Не передумаю.
Но Тень, говорившую с моим отцом, этот ответ почему-то не устроил. Ей не нравилось, что он заколебался.
— А если я тебе скажу, что твой сын — Избранник? — промолвила Тень. — Если я тебе скажу, что на него будет возложена миссия изменить этот мир…
— Нет, — прошептал Поль. — Сколько на это понадобится лет? Неизвестно. Но если я могу сделать это уже сейчас, зачем ждать? Нет, я не передумаю.
— А если я скажу тебе, что только он один сможет спасти тебя, когда настанет время? — Тень, казалось, предприняла последнюю попытку переубедить Поля. — Но он узнает, что ты его предал… Может, все-таки передумаешь?..
Поль молчал. Потом поднял глаза и посмотрел в темноту. Он смотрел так, словно лицо Тени не было от него скрыто, — он присматривался, щурился, отводил взгляд, потом снова смотрел. Кто эта Тень — я не знал. Но он знал, он видел.
— Если у тебя есть цель, ты не должен бояться жертвы, — отчетливо проговорил Поль. — Если у тебя есть цель, нужно быть готовым заплатить самую высокую цену. Ты требуешь у меня самое дорогое — мою жизнь, жизнь моего сына и, быть может, главное — расстаться со всякой надеждой на спасение, если моя цель не будет достигнута. Из этого я заключаю, что у тебя есть то, о чем я прошу тебя. А если оно у тебя есть, бери у меня все, что пожелаешь. Бери без разговоров. И закончим на этом…
— Ну что ж… — как-то опечаленно сказала Тень. — Ты обо всем предупрежден, со всем согласен. Значит — по рукам?
Я вздрогнул. Это же было много лет назад. Полю так и не удалось изменить мир. Он превратился в зомби. Его обманули!
— Нет, папа! Нет! — закричал я.
Но он меня не слышал.
— По рукам… — прошептал Поль.
— Вот такая история, сынок, — сказала старуха, посыпая пространство вокруг себя блестящей каменной крошкой. — Вот такая история…
Она подошла, разжала мою окостеневшую руку, высыпала себе в ладонь магические предметы — фигурку, волосы, свечу, амулет — и пошла прочь.
А я все так и стоял на месте как соляной столп. Вокруг снова была одна непроглядная пустота. Ни моего отца, ни этой страшной Тени, только удаляющаяся куда-то старуха…
— Постой! — тихо позвал я.
— Чего тебе еще? — рассерженно шикнула она и повернулась вполоборота.
— Так я могу его спасти, да?
— Кого?!
Старуха сделала вид, что не поняла, о чем я. Но она поняла, я видел это.
— Моего отца, Поля. Того, что был здесь, разговаривал с Тенью…
— С какой Тенью? — на сей раз она сделала вид, что удивилась. — Он говорил с шаманом, а не с Тенью. С чего ты взял?..
Мне показалось, что я ослышался.
— С шаманом? — переспросил я. — Ты его видела?
— Видела, не видела… — заворчала старуха и снова повернулась, чтобы идти. — Вечно ты задаешь дурацкие вопросы… У тебя одни глупости на уме! Одни глупости!
— Ну ладно-ладно, хорошо, — я уже был готов со всем согласиться, не возражать и не спорить, нужно было, чтобы она мне ответила. — Так я могу спасти его? Скажи…