Тихон проходит, держа руки в карманах. По мере его приближения я поднимаю голову, чтобы не упустить перемену на его лице. Знак, когда мне следует уносить ноги. Но, так и не обнаружив в нем ничего угрожающего моему здоровью, остаюсь на месте.
– Нет, – слабо качает головой Тихон, подойдя почти вплотную. Вытаскивает из кармана одну руку, ласково проводит большим пальцем по моей скуле. – На твой синячок мне смотреть тошно. Займусь мясом.
Он быстро разрывает зрительный контакт и идет к холодильнику.
Я стряхиваю с себя остатки забвения, на время остановившего мыслительный процесс, разворачиваюсь к столешнице и барабаню по ней пальцам, будто играю на пианино.
– Слушай, – выдаю я задумчиво через пару минут, – а та блондинка из номера напротив… как думаешь, она, ну… эскортница?
– Да просто шлюха, – бросает Тихон равнодушно. – Эскорт побогаче.
– Ага, ясно… Я просто видела у бара таких девушек. Со сцены вообще весь зал как на ладони. – Разворачиваюсь к Тихону, а он замирает с шампуром в одной руке и куском шашлыка в другой, капая маринадом на стол. – Вряд ли это что-то даст, но они вместе спускались в лифте и…
Карелин бросает все на стол, вытирает руки полотенцем и достает телефон из заднего кармана джинсов. Дергается к двери, но обходит стол, прямой наводкой надвигаясь на меня. Захватывает мою голову за затылок и импульсивно целует в лоб, после чего быстро выходит, на ходу набирая брату.
– Найди шлюху, – отдает он приказ в трубку, а я довольно улыбаюсь и принимаю на себя обязанности по нанизыванию мяса, обдумывая, что еще можно предпринять.
Допустим, блондинку Мирон найдет. Будет ли от этого хоть какой-то толк – большой вопрос. Все равно нужно убедиться, что дверь между номера есть, иначе недоверие ко мне будет только расти, и на одних воспоминаниях о проведенной вместе ночи я долго не протяну. А еще – выяснить, чьим волшебным ключом горничная открыла дверь. И, в идеале, раздобыть мне вещей. Потому как без трусов я себя чувствую, мягко говоря, дискомфортно.
Когда Тихон возвращается, пристраивая на стул ведро воды, я задаю наводящий вопрос:
– Ты говорил Мирону, что повысил класс номера?
– В том, который я снял изначально, я бы и один ночевать не стал, – слабо морщится Тихон. – Клоповник. Там я встретился с человеком, который передал мне флешку.
– Кто выбрал место?
– Я. С расчетом поужинать после. И, предвосхищая вопрос, сообщил место в последний момент. Но, похоже, парень прокололся. Мирон был у него дома, там все вверх дном, его самого нет.
– Можешь чуть детальнее? – прошу я, сморщив нос. – Хочу понимать, что вообще происходит.
– Детальнее… – выдувает Тихон и подходит к столу. Берет шампур и присоединяется к работе. – Моя бывшая жена залетела от одного видного политического деятеля.
– И как далеко его видно?
– Отсюда и до Москвы.
– Это плохо, – вздыхаю я.
– Это кабздец как плохо, – подтверждает он с кивком. – Мужик метит в мэры на сентябрьских выборах. Но самое поганое не это, а то, что он узнал обо всем в последний момент. Если точнее, в тот же день, как я получил компромат. Я – двумя неделями ранее, за ней довольно долго присматривал детектив. Она – с пузом и доказательствами, политик – в безвыходной ситуации, я – в отчаянной попытке добыть хоть что-нибудь, чем можно на него надавить.
– То есть, ему придется либо откупаться от нее всю жизнь, либо взять в жены, чтобы хоть как-то контролировать аппетиты. Верно уловила?
– Верно. И учитывая, что он вдовец, второй вариант выгоднее по всем фронтам. Но есть одна загвоздка. Эту дрянь я лишил родительских прав уже очень давно.
– Все так ужасно? – с состраданием вздыхаю я.
– Давай как-нибудь в другой раз об этом? Я звереть начинаю.
– Хорошо, конечно. Значит, политик берет ее в жены за неимением другого выхода, но его светлый образ на ее фоне начинает тускнеть, – рассуждаю я вслух, а Тихон кивает.
– Конкуренты могут сделать из этого настоящую сенсацию. И единственный выход – взорвать бомбу самому. Судиться со мной – слишком долго, до выборов не успеет. А вот организовать несчастный случай, чтобы потом дать несколько слезливых интервью о том, какое я чудовище – это запросто. Кристина отлично прикидывается несчастной овцой. А Полька ее совсем не помнит. Она, как любой ребенок, просто обрадуется наличию мамы. С этого воротит сильнее всего, – цедит Тихон сквозь зубы.
– Тут понятно, – говорю я поспешно. – А компромат? Как удалось достать?
– Прикинулся спонсором, начал вести переговоры с одним парнишей из штаба. Это было безопасно, пока Кристина не обрушила на голову политика радостную весть. Пообщался с ним, внес бабки в компанию, пообещал ему в разы больше за любую изобличающую информацию.