– Пожалуйста, расскажи о татуировках, – прошу я Дмитрия, когда возвращается Тихон с пакетом и новой стяжкой. – Они что-то значат?
– Вообще, нет, – отвечает Дмитрий, снимая кожанку. Смотрит на свое запястье и морщится. – Сам выбираешь, из хищников. Ну и понятно, если сейфы вскрывать не умеешь – бурого набивать не станешь. Когда-то это казалось крутым.
– Красивая, – пожимаю я плечами, – если видеть только картинку. Это ведь принадлежность к какой-то группировке, я правильно поняла?
– Да, – неохотно отвечает Дмитрий. – Есть один мужик, погоняло Сабур. Единственный, кто дает аванс в счет выполнения поручений в будущем. Есть какие-то навыки – считай, повезло, разнарядка будет по профилю. Хату там вскрыть, тачку угнать и тому подобное. Нет навыков – отправляет на всякое дерьмо. С каким запросом пришел – столько и будешь пахать. Условно, взял пятнадцать мультов на жизнь, считай, в кабале лет на десять.
– Только долбоеб согласится на такое, – грубо комментирует Мирон. – Фактически, загнать себя в рабство.
– Иди-ка ты на хуй, золотой мальчик, – с пренебрежением отвечает ему Дмитрий. – У тебя наверняка все было. Полный фарш. Родители, близкие, которые за тебя жопу порвут, достаток, образование. А мы с Максом со столов в кафе объедки воровали лет до пятнадцати, пока к Сабуру не прибились.
– Пожалуйста, не ругайтесь, – морщусь я. – Объясни мне, зачем идти на такое?
– Затем, что иногда бабки нужны здесь и сейчас, – резко отвечает Дмитрий. – На жратву, на угол, когда морозы лупить начинают.
– Не заводись, – прошу мягко, глядя ему в глаза. – И я спрашиваю не об этом. Мирон правильно сказал, это рабство. Ну, купил ты себе квартиру, машину, долг отдал, не знаю… пашешь на этого Сабура. А жить на что?
– Доплачивает, – сквозь зубы отвечает Дмитрий. Играет желваками, утихомиривая раздражение, снова начинает говорить: – И нормально так. То есть, бабки сразу получаешь, грубо говоря, двадцать процентов от всех будущих заказов, и оставшиеся восемьдесят с каждого после выполнения. Сам выбираешь соотношение.
– Чем Максим занимался? – спрашиваю очень тихо и отвожу взгляд.
– Макс умел только трындеть, – хмыкает Дима и с улыбкой качает головой. – Так что в основном посылали либо баранку крутить, либо отвлекать от основного действа. Я тачки угонял.
– А сейчас?
– Сеть шинок и автосервис. Нормально выходит.
– Выбился, значит? – улыбаюсь я.
– Выбился. И Макса пристроил, он первоклассно клиентов окучивает. Окучивал… – поправляется Дмитрий и опускает взгляд, а у меня на глазах невольно наворачиваются слезы.
– Он хотел сказать тебе, что аборт я не делала, – говорю я со слышимой дрожью. Плотно смыкаю губы и жду, когда немного попустит. – Я потеряла ребенка, Дим.
– Вот мразь, – неожиданно рычит Дмитрий. Я вскидываю брови, а он поясняет: – Сабур, тварь. И откуда только узнал?
– О чем ты? – спрашиваю я напряженно.
– Нельзя нам было семью иметь. Ни жен, ни детей. Каралось жестко. Как это случилось? Избили?
– Эм… нет. Я вообще не уверена, что это связано. Если бы деньги не украли… да и это не вписывается, для этого Сабура, наверное, копейки.
– Так, не тараторь, – морщится Дмитрий, и я раскладываю все по полочкам. – На Сабура не похоже, – хмурится он, когда я заканчиваю. – Он бы устроил показательную порку. Надо разбираться.
– Максим сказал, что дом его, – отмечаю вскользь.
– Его, Анфис. Не врал. Вместе выбирали, подальше от глаз. Чтобы могла приезжать с мелким, ну и он тоже, пока ошейник не снимет. Недолго оставалось…
– Ясно, – отвечаю шепотом и уже не могу сдержать слез. Снимаю очки и опускаю голову, капая ими на стол. – Если бы он мне рассказал, как есть рассказал, я бы в какую угодно дыру уехала. И сидела бы там хоть до скончания времен, – вываливаю я вслух обиду плаксивым голосом.
Васька мгновенно оказывается на моих коленях и очень требовательно трется головой о мою грудь и живот, пока я не опускаю на него руку. Тогда начинает громко тарахтеть и мять лапками мое бедро.
– Или послала бы его к дьяволу с его послужным списком, – негромко отмечает Дмитрий. – К ментам пошла, еще чего выкинула.
– А как он сделал – лучше? – психую я, вскинув голову. – Да ну вас всех, – бурчу себе под нос и ухожу в гостиную, прихватив успокаивающего нервы кота.
Через минуту в гостиную приходит Тихон и аккуратно ставит на диван рядом со мной большую тарелку с двумя десертами и чайной ложкой. Уходит и еще через пять возвращается с охапкой дров. Разводит огонь в камине и пристраивается на подлокотник дивана рядом со мной.