Я ощущал, как меня во мне становится все меньше, а Вампира во мне становится все больше. Я наблюдал и молился.
И в какой-то момент, я вдруг обнаружил, что внутри моего сознания я и Вампир не одни, внутри меня оказался еще кто-то или что-то, это был… свет. Точнее – Свет. Свет этот исходил из крошечной элементарной частицы в центре моей груди. И когда этот Свет увидел я, его автоматически увидел и Вампир. Заметив этот Свет, теперь испугался уже Вампир, он было дернулся, чтобы бежать, но свет моментально разросся, и насквозь просветил мое тело, мое сознание, затем сознание Вампира внутри моего сознание, а затем уже и сознание Вампира внутри его самого. Исчез я, исчез Вампир, исчезло все кроме этого яркого всепоглощающего переливающегося света. Я слился со светом. Точнее к этому моменту никакого меня уже не было. Осталось лишь только бесконечное и бескрайнее экстатическое проживание этого Света.
Со временем Свет потух и я открыл глаза.
«Что, блядь, это сейчас это было???» – вслух сказал я – «Вот, сцуко, с момента «я вдруг всё вспомнил. Я понял всё. Вообще всё. Почему все в мое жизни случилось так, что я переехал в Москву. Что моя единственная цель в жизни – это убить Вампира» и до финальной световой иллюминации – что это, блядь, было??? Все это случилось на самом деле, или я, сам того не замечая, выпил чая из кружки звукорежиссера – он всегда добавляет в свой чай добрую порцию «специй» чтобы «лучше музыку чувствовать».»
Моя правая ладонь болела словно от пореза – я открыл ее. Крови нет, шрама нет, но боль есть. Вот и что это: боль – это самогипноз, или же святые угодники вдохнули в мою руку прану и ладонь моментально срегенерировалась? Я не мог ответить себе на этот вопрос.
В бэкстейдже, пространстве за сценой, камеры видео-наблюдения не устанавливаются, по той причине, что тут, порой, можно стать свидетелем такого, что цензурой и уголовным кодексом не пускается на сцену.
Я набрался смелости и пошел к гримерке Лорда Гадфакера, в страхе и надежде увидеть того охранника, с которым мы потолкались. Я подошел к гримерке, и увидел, что у дверей стоят два охранника, но не те, которых помнил я. Я спросил у них «А не было ли тут случаем других охранников?». Мне ответили, что другие охранники действительно были, что у них случилась пересменка 15 минут назад, и те уехали домой, отдыхать.
15 минут назад. А сколько я был в своей голове? Сколько длилась битва с Вампиром? С одной стороны складывалось ощущение, что мы с ним не менее часа боролись, а с другой стороны складывалось ощущение, что и не было этого всего вовсе. Мои воспоминания о всем случившимся были уже настолько смазанными, что воспринимались словно картинки из забытого сна из детва.
Но вот память о мысли, что «весь смысл моей жизни заключается в тот, чтобы убить того Древнего Вампира» была очень реальна. И если в тот момент я четко знал, что это были мои собственные мысли, то сейчас я был уже совсем не уверен. Мне вспомнились фильмы про «спящих агентов». В этих фильмах, допустим, неприметный деревенский парниша, услышав определенную ключевую фразу, или будучи активированным сигналом со спутника, вдруг превращается в искуссную машину-убийцу, единственной целью которой является убить президента. Такие спящие агенты проходят в начале своего карьерного пути серьезную психологическую и военную тренировку. Потом, с помощью гипноза и других пси-технологий, медики заставляют агентов забыть самих себя, и все свои тренировки. Спящим агентам выдают новую, совершенно непримечательную личность, и агенты свято верят в то, что такая личность – это действительно и есть они и всегда ими были. До тех пор пока не произойдет активация агента.
Еще произошедшее со мной можно отдаленно сравнить с тем, что в меня на время вселился некий Агент Смит из фильма «Матрица». И я был полностью подчинен его воле, продолжая думать, что все мои мысли и действия исходят из моего собственного сознания.
Или же все-таки это был эффект от чая со специями, и на самом деле все это время я просидел на своем рабочем месте с закрытыми глазами? Я уже было собрался рехнуться, но тут, из гримерной, вышел Лорд Гадфакер. Он что-то сказал охранникам, и те что-то проговорили в рацию.