Лицо Шэнь И побледнело и после долгой паузы он, наконец, выдохнул: "Да..."
Они замолчали на минуту. Гу Юнь постепенно расслабился и успокоился. Он сказал:
— Я не хотел задеть тебя.
Шэнь И неохотно улыбнулся.
— Тринадцатый год правления Юань Хэ... Это был самый мучительно долгий год в моей жизни. Когда первая принцесса и прежний Аньдинхоу уже были мертвы, а тебя забрали в дом Шэнь... Тогда я почти ослеп, а мои уши не могли слышать, – Гу Юнь произнес это практически шепотом. – В тот день шел сильный снег, было до смерти холодно. Я сжимал меч отца и прятался за дверью, не желая, чтобы хоть кто-то приближался ко мне.
В тот день к порогу моего дома тихо подошел Император. Он привел с собой Его Высочество третьего принца. Будучи верховным правителем Империи, он простоял под снегопадом добрую половину часа, прежде чем смог уговорить меня выйти из дома. Чтобы со мной общаться, он писал на моей ладони... Еще он велел стражникам слепить для нас пару снеговиков.
Третий принц... Янь... Он был всего на год младше меня. Он казался мне застенчивым, как маленькая девочка. Всегда улыбался. И он никогда не злился на меня, независимо от того, каким бы отвратительным человеком я не был...
Гу Юнь замолчал.
Третий принц скончался в возрасте девяти лет.
— Его Величество был весьма сострадательным человеком, еще попробуй найди такого же, – произнес Шэнь И.
Любовь и сострадание... К сожалению, достойный Император не может позволить подобным качествам преобладать в своей душе.
Гу Юнь больше ничего не сказал. Он поднял глаза и издали наблюдал за Чан Гэном, невозмутимо ехавшим верхом. Чан Гэн наклонил голову, чтобы кое-что рассказать сидящему в телеге Гэ Пансяо. Круглая голова беззаботного мальчишки повернулась навстречу приятелю, и он с улыбкой на лице ему ответил, разразившись звонким смехом.
Чан Гэн почувствовал, как ему пристально глядят в спину. Он обернулся и поймал взор Гу Юня. Выражение лица мальчика внезапно изменилось, и он раздраженно отвернулся.
Гу Юнь заметил:
— Этот ребенок внешне очень похож на свою мать-чужеземку. Но характером он больше пошел в Его Величество. Если бы Янь дожил до его возраста, они были бы похожи.
Шэнь И продолжал отмалчиваться, прекрасно осознавая всю бессмысленность слов, поскольку сейчас его попросту не расслышали бы.
Чан Гэн не мог догадаться, о чем вели разговор Гу Юнь и Шэнь И. Он всегда относился к подобным кулуарным беседам так, будто они ухмыляясь смотрели на него сверху вниз, клюя острыми клювами взглядов его бедную спину. Он так не хотел видеть Гу Юня, и в то же время ощущал, как тот сокращает дистанцию. Украдкой обратив взор на маршала, Чан Гэн, к своему сожалению, оказался прав: тот подгонял лошадь все ближе и ближе.
Это когда-нибудь закончится?..
Чан Гэн вообще не желал с ним разговаривать. Он пришпорил лошадь, и та рванула вперед. Вот только неожиданно для Чан Гэна, она пробежала чересчур далеко, и мальчик случайно подобрался к конвою, везущему заключенного – принца варваров.
Взгляд принца Небесных Волков был переполнен нескрываемой обидой, высеченной на каждой его кости. Стоило Чан Гэну поймать на себе этот взгляд, пронизывающий душу, как он тотчас схватился за поводья, намереваясь убраться подальше от варвара.
Глаза принца скользнули мимо Чан Гэна и оказались направлены на кого-то далеко позади. Принц усмехнулся и произнес:
— Гу Юнь... Миллионы неупокоенных душ следят за тобой.
Его голос походил на скрежет куска ржавого железа, царапающего фарфоровую тарелку. Он был пропитан какой-то демонической силой, из-за чего у всех волосы стали дыбом. Лошадь Чан Гэна взволнованно заржала и в панике рванула вперед.
— Падшие души наших племен смотрят на тебя; обломки железной брони с их могил смотрят на тебя, ха-ха-ха-ха!!! Безграничная сила Небожителей будет слать тебе неисчислимые дурные предзнаменования. Острые кинжалы нашего племени порубят тебя по частям, а после смерти тебе уготованы жуткие страдания! Твою душу разорвут на тысячи кусков тысячи демонов, и через тысячу лет не сможешь ты вырваться из их лап на свободу...
Внезапно, в глазах Чан Гэна, подобно наваждению, наслоились друг на друга искаженное яростью лицо принца варваров и образ окровавленных губ Сю Нян. Мальчик почувствовал, что все его тело с ног до головы окунули в леденящую пустоту. Он гневно закричал и немедленно потянулся к висящему на талии мечу – он желал немедленно лишить гнусного варвара его головы.