По пути Гу Юню пришла в голову плохая идея. Он попросил людей взять горшок с крепким вином, побрызгать им на передние рукава и заставить себя пахнуть, как винный горшок в форме человека. Затем он сделал вид, что «шатается», и с силой толкнул дверь.
Чан Гэн смотрел на что-то под светом. Он был потрясен ветром за дверью и сильным запахом вина. Он слегка нахмурился. Подняв глаза, он увидел, как Гу Юнь споткнулся о порог и упал прямо внутрь. Чан Гэн поспешно оттолкнул вещь в своей руке и быстро подошел, чтобы поймать его, дрожа от прикосновения ледяных рук Гу Юня.
Хотя Гу Юнь обычно резвился с бьющей через край энергией, его руки и ноги всегда были холодными, независимо от лета или зимы. Будь то прием лекарств или иглоукалывание, все они нанесли вред его телу. Но сам этот человек никогда не высказывал своих жалоб, а Чан Гэн не осмеливался проявлять слишком много беспокойства в обычные дни; таким образом, он мог только тщательно заботиться о нем. В то же время Гу Юнь больше не настаивал на привычке носить только слой одежды, чтобы дрейфовать в холодную зиму в свои поздние годы. Каждый из них немного приспосабливается к себе, чтобы соответствовать друг другу, между двумя людьми возникло тихое взаимопонимание, без необходимости выражать его словами.
Чан Гэн хотел сжать руки в объятиях, но пьяница не стал сотрудничать, его боевые искусства были выдающимися, оставив его беспомощным.
Чан Гэн:
–Цзыси! Боже… Сколько ты выпил? Ты снял свой запрет сегодня?
Гу Юнь фыркнул, весь вес его тела лег на Чан Гэна, а руки беспорядочно сплелись вокруг его талии. Пока Чан Гэн занимался с ним, он подтолкнул его к столу. В то же время он тайком открыл глаза и окинул взглядом плечо Чан Гэна — письмо, о котором он забыл, было там и до сих пор не вскрыто!
Сердце Гу Юня наполнилось огромной радостью удачи. Он притворился пьяным, споткнулся и ударился о стол боком, опрокинув его. Бумага и ручка с грохотом упали на стол. Чан Гэн был чуть не повален им на землю, он поспешно поддержал его. Он даже наполовину затащил, наполовину обнял беспокойного мужчину до постели. Он ворочался, пока на его лбу не выступил пот.
Пьяница по-прежнему отказывался послушно ложиться, дергая его в оцепенении и крича:
–Красавица... не уходи.
Чан Гэн резко спросил:
–Кому ты говоришь?
Гу Юнь:
–…Дорогой Чан Гэн.
Его голос был низким и хриплым, с некоторой двусмысленностью, отчего у Чан Гэна покалывало по коже головы.
Гу Юнь развел руками:
–Приляг на минутку с ифу… Ифу любит тебя до смерти…
Чан Гэн:
–...
Он привык к порядку. На самом деле, он хотел повернуться и собрать рухнувший стол и упавшие предметы. Однако, когда Гу Юнь так крепко цеплялся за него, он оказался перед дилеммой между чистотой и похотью, в конце концов, Его Величество все же поддался последнему, он повернулся, чтобы выключить свет, и опустил занавески на кровати.
Когда на следующий день Чан Гэн пришел в себя, чтобы попытаться навести порядок, он обнаружил, что письмо, которое он так и не решился открыть, пропало из кучи важных и неважных вещей на столе. Только тогда он понял, что позволил красоте ослабить его разум и снова был одурачен кем-то.
Способность Гу Юня притворяться глупым и отклонять тему не имела себе равных в мире. Его губы были сжаты даже сильнее, чем щель на золотой коробке Черной брони. Он отказывается признать, что в этом мире было такое «письмо». Шэнь И, единственный человек, который знал об этом, чувствовал себя виноватым из-за своего самосознания; он каждый день притворяется мертвым и отказывается явиться для дачи показаний.
Чан Гэн держал это в уме в течение полугода, но так и не узнал местонахождение и содержание письма. Постепенно его это перестало волновать.
Подумав об этом, у него не хватило смелости открыть его в первый раз, и, наконец, он дал Гу Юню шанс воспользоваться этим в последнюю секунду. Возможно, ему не суждено было прочитать прощальную записку.
Настоящий человек во плоти все еще был здесь и спорил с ним в остроумии, зачем ему узнавать об этих болезненных словах?
Только на этот раз Чан Гэн почувствовал, что может поверить в ерунду Гу Юня — что в мире никогда не было такого письма.
Экстра 6. Благополучие и процветание
——————————
Кстати говоря, судьба принца Ли Чжэна хороша или плоха?