Нет, это было слишком. Злата уже не сдерживала слёзы, бросаясь на шею к парню и ревя навзрыд. Она оставила её в Египте, она дала ей умереть такой страшной смертью. Нехо тоже расплакался, вспоминая, как стоял с мёртвым сыном на руках и молил, чтобы тот закричал. Нет, крика не последовало, лишь ужасающая тишина и громкий плач матери.
— Я потерял смысл жизни, — говорил сквозь слёзы парень. — Хотел умереть и мечтал, чтобы ты вернулась. Но ты не пришла. Ни через год, ни через десять. А ведь обещала вернуться к нам. Я надеялся, что всё можно исправить. Но нет. Она умерла навсегда.
Злата чувствовала нарастающее чувство вины перед парнем, который настрадался за все года. Они шли по улице, направляясь к отелю, но после Нехо пригласил Злату к себе домой, она согласилась, желая дослушать историю до конца. Тревога у девушки лишь нарастала, всё это заставляло волноваться. Особенно мысль, что Нехо прожил столько лет. Она не представляет, как это сложно и страшно, ведь все близкие умирают вокруг тебя. Возле тебя никогда не будет постоянно одного и того же человека. Нет, это невозможно.
Они зашли в достаточно большой дом по меркам того времени. Злата вдохнула ярко выраженный аромат табака и покривилась, Нехо ещё и вредную привычку приобрёл. Гостиная комната была завалена разными книгами и исписанной бумагой, по центру стоял огромный коричневый диван, напротив которого находился камин и небольшой столик. Нехо включил свет, который тускло осветил помещение и Злата села на диван.
— Значит, ты потерял Ди так рано... мне очень жаль. И жаль, что я не вернулась к вам. Я снова поступила, как эгоист, — сказала грустно Злата.
— Это было в прошлом. Я уже смирился за такое количество времени.
— А что же ты делал?
— Много чего: путешествовал на корабле в Америку, вокруг Африки, ездил в Азию, но остановился в США. Выучил в совершенстве английский, испанский, китайский и русский. Но последние лет пятьдесят не изучаю новых, пропал весь интерес, — рассказал Нехо.
— А в моей жизни прошло всего вам месяца с дня, как я ушла от вас. Мне было так сложно, но это не сравнится с твоей жизнью.
— Я понимаю. Не жалей меня, умоляю. Я не люблю этого. Я смирился со всем и считаю, что такова моя судьба и мне ничего с этим нельзя поделать. Это сложно. Вокруг меня почти не бывает людей, потому что я понял, как тяжело терять близких. Сначала я искал новых девушек, создавал семьи, у меня даже дети есть. Вернее, были. Но... и они все умерли. Сейчас у меня никого нет. А если точнее, то я уже восемьдесят лет просто живу в Техасе и езжу по разным городам.
Злата опустила голову. Ей было тяжело слушать всё это и она не представляла, как же Нехо сложно. Она бы всё изменила, вернулась в Египет, не шла в пирамиду... но таким образом девушка бы никогда не смогла уйти из Древнего Египта и Эдит всё равно умрёт. Только Нехо обретёт покой.
— Я могу что-то исправить? — прошептала девушка.
— Что? Разве сделать меня снова обычным, но это невозможно. Я думал над этим очень долго, — сказал Нехо, а после подошёл к стопке с бумагами и взял их в руки, протягивая после Злате. — Это всё, к чему я смог прийти за столько лет. Есть лазейка — это не идти в пирамиду и не получать способности.
Злата прикоснулась к шершавой бумаге, видя корявые буквы на ней и вчиталась. Там были написаны множество вариантов изменения хода событий: и убийство Нехо до похода в пирамиду, и то, что он бы остался дома, но была проблема — способность всё равно бы нашла его. Злата вчиталась в текст и просто поняла, что это на самом деле безвыходная, ужасная ситуация.
— Мы ничего не можем сделать...
— Да. Лишь два способа — моё убийство до того, как я получу бессмертие, или мы просто не идём в Микерину и ты навсегда остаёшься в Египте. Думаю, ты не на одно не согласна.
Злата кивнула. Она снова мыслит и поступает, как эгоист, но девушка же не может просто взять и остаться там. Нет, она не хочет такой жизни, когда есть возможность жить где-то ещё, где намного лучше и легче.